– Ты меня не знаешь, а дело замутил. Нельзя так. Я-то тебя не сдам, это железно… – Шекель не очень смутился, но интонация изменилась. Голос его звучал уже не так уверенно и звонко. – Но ты думай, прежде чем удочки закидывать…
– Калуга наехал на мой отель! – Матвей не имел никаких прав на «Гранд Хаус», но на слове «мой» сделал особый упор. – Или он сдаст назад, или… Ты прав, все очень серьезно…
– И тебе нужна полная на него информация?
– Да. С кем у него и какие дела, сколько бригад, сколько людей, места обитания, фамилии, погоняла, все такое прочее.
– Что еще?
– А что ты еще можешь предложить?
– Если тебе нужна реальная бригада, могу подогнать… О цене, думаю, договоримся.
– Это дело, брат… – одобрительно улыбнулся Матвей. – Люди мне нужны. Но не сейчас. И не конкретно. Может возникнуть ситуация, оставь наколку, если что, я с тобой свяжусь.
Шекель мог предложить ему бригаду в сборе, пять-шесть бойцов, готовых идти и в огонь и в воду. А мог подогнать разрозненных людей, которых Матвей сам бы свел в реальную бойцовскую команду. Но Шекель темная лошадка, и Матвей уже рисковал, пытаясь выйти через него на Калугу…
Нет, людей он найдет сам, таких, на которых никто не сможет оказать влияние – ни Шекель, ни Калуга, ни кто-то другой…
Ментовской «уазик» снялся с места еще утром. И сейчас у ворот севастьяновского дома маячил крепкого сложения детина – бритоголовый, подтянутый, в черном костюме. Пиджак расстегнут, чтобы легче было доставать ствол из кобуры, в руке радиостанция.
Матвей сам договорился с охранной фирмой, люди должны были подъехать сегодня вечером. Он спешил к дому как раз для того, чтобы принять их, но ребята уже здесь. Их приняла Элеонора.
Матвей подходил к воротам так, чтобы не попасть в поле зрения видеокамеры. Во всяком случае, именно в этом охранник его и заподозрил. Он сунул руку под полу пиджака и поднес ко рту рацию.
– Да тише ты, не шуми! – Одной рукой Матвей поманил его к себе, а другой обозначил расстояние, на котором тот должен остановиться. К тому же он давал понять, что к оружию прибегать не собирается. Это и успокоило парня.
– Я тут к Элеоноре Викторовне, – сказал Матвей.
– Так я доложу! – Парень снова поднес радиостанцию ко рту.
Круглолицый он, щекастый, а глаза и уши маленькие. Не уши, а пельмешки. Глаза маленькие, но цепкие, и взгляд осмысленный. Голова, может, и дубовая, но пространство там для мозгов есть, и серое вещество присутствует, хотя, возможно, вперемешку с опилками.
– Да погоди ты! Тебе от Ивана Семеновича привет.
– От какого Ивана Семеновича?
– Ну, ты даешь! Ты из «Редута»?
– Ну да.
– А кто у вас там главный? Бергамов? А он с кем работает? С Калугой?
– Не знаю никакого Калугу!
– Калужных Иван Семенович.
– Не знаю! –