Джейн подождала несколько секунд – не очнётся ли – потом проверила пульс на шее. Мёртв. Ну что же, так тоже неплохо. Только надо замести следы.
Она прошла в комнату и тщательно вытерла всё, за что бралась. Свой стакан она вымыла, надев перчатки, поставила на место, а в стакан Яна долила коньяка. Подумала, взяла его дорогие туфли, пошла в ванную и натянула на покойника, не забыв завязать шнурки. Вернулась в комнату, позвонила и сказала кодовую фразу. Вскоре машина уже въезжала в аллею. Тут Джейн заметила, что пропустила флэшку, торчащую из компьютера. Всё, что было на жёстком диске, давно уже находилось в конторе, но на флэшке могло быть что-то интересное. Сунув флэшку в сумочку, осмотрелась в последний раз. В угасающем камине догорали какие-то бумажки. Ну и пусть. Девушка отвернулась и весело сбежала вниз, не забыв запереть дверь электронных ключом – точной копией того, который остался в кармане пиджака покойного олигарха Яна Осинина.
Беги, пацан, беги!
Ипт, вот это уже серьёзно. Трое навстречу, двое заходят сзади. Не сопляки и не бакланы, главарь точно деловой – внимательные тусклые глаза, холодная усмешка, в рукаве прячет выкидуху. Его надо валить первым, с остальными будет легче.
И где, спрашивается, эта ваша долбанная мировая гармония? Стоит усталому следаку сдать табельный ствол и побрести по городу, наслаждаясь тёплым майским вечером и любимым портером, как начинает наяривать холодный дождь, порывы ветра грубо толкают в задницу, а любимого портера нет в ларьке, и приходится заменять его нелюбимым. Хоть тот и крепче. А когда, добивая шестую бутылку, этот вполне умиротворённый следак расслабленной походкой приближается к дому безлюдным парком и уже видит немытые тёмные окна своей холостяцкой берлоги на четвёртом этаже, он нарывается на пятёрку гопников с серьёзными намерениями. Я не имею в виду, что они жаждут предложить мне руку и сердце.
«Щ-щчик», – щёлкает выкидуха. «Длинь-звяк», – недопитая бутылка разлетается от удара по краю урны, обдав мою руку пивом и оставив в ней симпатичную «розочку» с выдающимся острым осколком. Левой я перехватываю клешню пахана, несущую перо прямо в мою печень. Спасибо, не надо. Она, конечно, основательно проспиртована и вряд ли долго протянет, но всё-таки ножик – это лишнее. Моя правая с «розочкой» между тем достигает ухмыляющейся морды противника. «Ч-чпок», – лопается его глазное яблоко. Уркаган дико орёт, на меня брызгает кровь и глазная жидкость. А вы что думали, я им ментовскую ксиву совать стану? Хрен!
Тут меня охаживают чем-то по рёбрам. Телескопическая дубинка, похоже. Вот же прибарахлённые пацаны какие! Бью ногой с разворота, попадаю удачно, гопник отлетает на газон. От кастета успеваю отстраниться. В принципе, инцидент исчерпан – пахан, стоя на коленях, исходит стонами и матюгами, обеими руками держась за лицо, очевидно, в надежде удержать вытекающий глаз. Поздно, милый. Ушибленный ногой, кряхтя, старается подняться, ему тоже пока не до чего. Третьего, с кастетом, опрокидываю прямым в челюсть. Остальные