– Хочешь сказать, что есть практики, благодаря которым можно стать обладателем супермозга? – хмыкнул я. – Да, остановить сердце посреди вечеринки – это произведет впечатление! То-то все переполошатся!
– Не о том ты думаешь, Джон, – Джулиан строго посмотрел на меня. – Я научу тебя многим приемам – ты попробуешь их на деле и поймешь, какую мощь таят в себе древние духовные практики. Сейчас тебе нужно усвоить, что просветление – не что иное, как результат благоприятных условий, и эти условия ты создаешь сам. Ни ты, ни я, ни другие люди по большому счету ничем не отличаются друг от друга. Наша кровь имеет один и тот же состав, и дышим мы одним и тем же воздухом. Все различие состоит только в том, как человек заботится о своем теле и сознании. Именно это и делит человечество на счастливых и несчастливых. Тот, кто регулярно очищает сознание и обогащает свой внутренний мир, перестает влачить жалкое существование обывателя и привносит в свою жизнь настоящую магию.
Глаза его загорелись: я видел, что слова о магии сознания для него не пустой звук, он из собственного опыта знает, какие великие сокровища скрывает в себе человеческий дух.
– На свете есть лишь одна вещь, Джон, которая целиком и полностью находится в нашей власти, – загадочно произнес он.
– Знаю, – улыбнулся я. – Это наши дети.
– Вовсе нет, – отрезал Джулиан. – Я говорю о сознании. Мы не можем контролировать других людей (в том числе и собственных детей) так же, как не можем контролировать погоду или дорожный трафик. Единственное, над чем мы имеем абсолютную власть – это наше отношение к окружающим людям, событиям и обстоятельствам. Никто не может нам указывать, о чем мы должны думать в тот или иной момент. Это главная способность человека, которая отличает его от других существ. И это – один из столпов древней мудрости Востока, открывшейся мне в моей «одиссее». Все великие истины просты, и эта – не исключение.
Джулиан погрузился в раздумья, будто вновь и вновь переосмысливал сказанное. После небольшой паузы он продолжил:
– Подумай, что такое «объективная реальность»? Существует ли она в принципе, и есть ли у нее неоспоримые критерии? Я думаю, что нет. Самый страшный враг может в любой момент стать твоим лучшим другом. Самая великая трагедия может обернуться невероятными возможностями. Нет оптимистов и пессимистов, есть люди, которые смотрят на мир с разных точек зрения.
– Прости, Джулиан, я не пойму, какие возможности могут возникнуть в трагедии, – мрачно отозвался я, подумав о своем. – Горе есть горе.
– Я объясню тебе на примере реального случая, – спокойно ответил