Последние слова были обращены к Королю. Женя гордо развернулась и ушла к себе – на первую парту.
– Дерзит! – усмехнулся шут.
– Зануда, – зевнул Егор.
Хотя внутри чувствовал некоторое волнение: все-таки Женя подошла к нему! Правда, с какими-то дурацкими нотациями… Но это ничего – лиха беда начало!
– Девчонки! – махнул рукой Андрейка. – Что с них взять?
Тут прозвенел звонок, и все бросились за свои парты.
Все, кроме Короля и его верного шута. Суета – это не для королей!
Дальше началось самое интересное.
Во-первых, в дверь постучались. Постучались осторожно, неуверенно и тихо. После небольшой паузы постучались снова.
– Кого это черт несет? – недовольно проговорил Андрейка.
И крикнул:
– Войдите!
Дверь со скрипом приоткрылась и в образовавшемся проеме показалась голова Ирины Васильевны.
– Тук-тук, – робко сказала она. – Можно?
Неизвестно кем произведенный в должность церемонимейстера Андрей Бойко вылез из-за парты и стукнул о пол тяжелой указкой, провозгласив:
– Ирина Васильевна, преподаватель истории!
И снова треснул указкой.
Егор посмотрел на Ирину Васильевну. Сначала с некоторым испугом. А потом в глазах его появился новый, нехороший огонек.
– А, это вы, Ирина Васильевна? – сделал удивленный вид Егор. – Как же, как же, помню. Вы, кажется, у нас в замке историю ведете? Очень хорошо, что вы пришли…
Шут Андрейка сорвался с места и бросился навстречу учительнице, по пути смешно кувыркнувшись через голову.
– Рад, рад, очень рад! – восторженно завопил он, хлопая в ладоши и жестом приглашая учительницу проследовать на подобающее ей место.
– Здравствуйте, дети… – деревянным голосом сказала Ирина Васильевна. – Здравствуйте, Ваше Величество…
– Здравствуйте, здравствуйте, Ирина Васильевна, – довольно заносчиво произнес Егор. – А помнится не далее, как вчера вы говорили, что мне никогда не стать королем!
– Я признаю свою ошибку, – все также бесцветно произнесла Ирина Васильевна. – Позволено ли мне будет начать урок?
– Извольте! – сказал Егор и сам удивился вырвавшемуся слову.
Егора вообще стала удивлять его собственная новая манера говорить. Была эта манера какая-то изысканная и нагловатая одновременно.
Ирина Васильевна уселась за свой учительский стол и раскрыла журнал. И все увидели, как оттуда, из глубины серых безрадостных страниц вырвался бледный синеватый свет, озаривший лицо учительницы. С журналом тоже, наверное, теперь творились какие-то чудеса.
– Я бы, конечно, вызвала к доске Власова… Простите, я хотела сказать – Его Величество, – сказала Ирина Васильевна. – Но законы нашего Королевства с сегодняшнего дня этого не позволяют…
– Это очень справедливые законы! – Егор важно поднял палец к потолку.
– А главное – приятные!… –