– И чего ты хочешь сейчас?
– Сейчас я хочу выпить, – Ясмин сбросила с дивана одежду Назифа. – Вино. Красное и крепкое. Ты ведь не бедный художник?
– Бедны лишь влюбленные художники. А я не влюблен. Ни в людей. Ни в искусство.
– А как же я? – Ясмин освободила от одежды левое плечо.
– Ты – это другое, – Назиф протянул ей бокал с вином. – Пей.
– До дна? – губы танцовщицы обхватили хрустальный край. Густое вино наполнило рот. Красные струйки вытекли из уголков рта.
– Еще?
– Все что захочешь.
– А что я хочу?
– Меня.
– Ты ошибаешься, – Назиф вставил в мольберт новый холст.
– Ты даже не представляешь, от чего отказываешься, – Ясмин стянула через голову прозрачную тунику. – Возьми меня, художник.
– Я уже взял, – Назиф открыл новый комплект кистей. – Взял намного больше, чем ты можешь себе представить.
Мощенная белым камнем дорога сворачивает налево. Карликовые пальмы нависают над головами туристов. Две реки с лилово-розовыми водами текут параллельно друг другу. Жидкий туман клубится над их поверхностью.
– Ночью, – говорит туристам проводник, – тумана становится так много, что реки практически невозможно заметить.
– Мистер Кавендиш, – зовет проводника Хейзел. – А правда, что на этой планете невозможно оставаться дольше месяца?
– Нет, – говорит Кавендиш. – Я знал тех, кто оставался вдвое дольше.
– А что потом? – спрашивает Хейзел.
– Потом у каждого своя судьба.
– А как же вы?
– С нами все иначе, – бесцветные глаза проводника безразлично смотрят на Хейзел. – Вы ведь прилетели сюда с мужем?
– Скорее, он со мной.
– И где же он?
– Остался в номере, – Хейзел улыбается. – Говорит, хочет дождаться ночи, – она смотрит на других туристов. – Говорит, единственное, что ему по душе здесь, так это бордели.
– А вы что говорите? – спрашивает Кавендиш.
– Если это позволит ему стать снова мужчиной, то я не против, – Хейзел подмигивает художнику. – С мужчинами всегда так сложно! – она подходит к Назифу и берет его под руку. – Не возражаете?
– Если меня потом не убьют на вашем супружеском ложе, то нет, – говорит он.
– Думаю, вам этого не грозит.
– А другим?
– А вам есть дело до других?
– Просто интересно.
– Вы слышали об эффекте Лаффера? – они идут вдоль странных рек. – Чем выше процент налога, тем больше сборы. Нужно лишь верно все рассчитать.
– И каким же должен быть процент?
– Три четверти, – Хейзел снова улыбается. – Так же и с супружеским ложем.
– Мистер Кавендиш, – спрашивает один из туристов. – А в этих реках водятся рыбы?
– И не только рыбы.
– А местные жители?
– Местные?
– Туземцы, –