Мылась я с огромным удовольствием. Вода оказалась теплой. Причем с одного края водопада – горячее, а с другого – прохладнее. Какая температура более комфортная – в ту сторону и шагай. Мыльная травка в ладонях пенилась лучше любого шампуня. А уж само озеро – удобнее всякого бассейна, радовало практичными каменными платформами и ступеньками. Сказочное местечко!
Вволю наплескавшись и тщательно отмывшись, на ходу отжимая скрученные в жгут чистые до скрипа волосы, направилась по мелководью к плоскому валуну, погруженному в воду. Именно здесь я бросила отмачиваться свой старенький сарафанчик, жутко испачканный за время двухдневной генеральной уборки. Скинула с себя буквально на ходу, погружаясь в долгожданные водные объятия. А вот теперь решила постирать. Хоть и «срамная одежа», но все-таки своя, не выбрасывать же. Вот только стирать мне ее не пришлось. Разложив платьишко на горячем камне, я удивленно разглядывала отсутствие каких-либо пятен и яркость красок на ткани. Вот чудеса! Видимо, озерные течения, пока вещь отмокала, вымыли всю грязь. Ну, а мыльная травка во время купания и вовсе не экономилась, наверняка пена и сюда попала. Прямо-таки стиральная машинка, созданная матушкой природой.
Возвращаться в дом не хотелось, но нужно было пройтись по городу, поискать работенку, потому я еще недолго погрелась на солнышке в надежде, что волосы хоть немного пообсохнут, и принялась одеваться. В стопке, принесенной Захарием, оказались неновые, но чистые вещи: нижняя светлая рубаха с коротким рукавом-фонариком, шерстяное коричневое платье прямого кроя, веревка, сплетенная в косу и применяемая, видимо, в качестве пояса, да тряпочные туфли на пробковой подошве. И все это невероятно крупных размеров. Я прямо худышкой себя почувствовала.
Нижнего белья то ли в этом мире вовсе не носили, то ли мне не выделили. Ну, да и ладно. Я все равно чужое надевать брезгую.
Облачившись в подобие туристической пятиместной палатки и подпоясавшись веревкой, занялась обувью, в которой ноги сразу утонули, как у ребенка, надевшего мамины туфли. Хорошо хоть завязочки к ним прилагались, благодаря которым, обмотав вокруг голени, появлялся шанс не потерять эти калоши.
Когда я в таком нелепом виде предстала перед Захарием, который усердно натирал стаканы за барной стойкой, то ввела его в ступор. В густой бороде мелькнула, а может просто показалась, усмешка. Вот только одобрение или осмеяние выражала она – не понятно. Я не стала ходить вокруг да около и сразу же сообщила, что собираюсь погулять по городу и поискать работу. Бросив тряпку на столешницу, мужчина вместе со мной вышел на крыльцо.
– Храмовый шпиль видишь? – указал на самое высокое здание. – Это центр города. Ориентируйся по нему и не заблудишься. Обратно пойдешь – просто спроси дорогу к Зачарованному лесу. Дом здесь стоит всего один. Заходи со двора, на крыльцо не лезь, незачем подолом мести перед местными.
Проглотив обиду от несправедливого