Таких, как Ула, в мифологии называют «дриадами», только люди мало что про них понимают – хотя бы потому, что в деревьях водятся очень разные духи и существа. Одни и правда рождаются вместе с деревом и вместе с ним умирают, но подобные случаи редкость. Далеко не у каждого дерева есть такая пара, как не у каждого человека есть сестра или брат-близнец. Другие духи крутят любовь с деревьями, кокетничают, соблазняют, и когда удаётся вызвать ответное чувство, живут с ними душа в душу, или нервы друг другу мотают, но расстаться не могут, в этом смысле у духов тоже всё примерно как у людей. А некоторые просто живут в деревьях, как в домах – если, конечно, дерево тоже не против; одни деревья с радостью соглашаются, а другие никого пускать к себе не хотят, им не надо лишних хлопот и ответственности. С точки зрения дерева принять к себе такого жильца-компаньона – это примерно как человеку завести котёнка или щенка.
Ула как раз была компаньонкой одного старого вяза, который сам её приметил, подманил, приручил и, можно сказать, удочерил. Жила с ним в тепле и покое, как у бога за пазухой, но осталась без дома и покровителя, когда старика срубили, чтобы построить мост. Рассердилась тогда ужасно, собиралась разрушить постройку, чтобы хоть как-то окрестным жителям отомстить, но среди них нашлась одна умная ведьма, пришла, по всей форме извинилась за родичей – глупыми уродились, не ведают, что творят. И научила Улу полезным заклинаниям и обрядам, позволяющим получить должность Стража только что построенного моста. С тех пор Ула живёт и не тужит, отлично идут дела. Её мост уже восемь раз сносили, но всякий раз строили заново, примерно на том же месте, даже лучше, чем был. Люди о Стражах Мостов ничего, конечно, не знают, но тут не их воля, а другие законы работают. В мире всё так устроено, что Страж, Охраняющий Мост, официально возведённый в должность, никогда не останется без моста.
В половине первого ночи Агне просыпается и пулей выскакивает из остывшей печи. Чуть не проспала отличную вечеринку, вот это был бы номер! Даже просто представить такую возможность обидно до слёз.
Глядя, как Агне искрится, приплясывает, как сияют её чёрные с оранжевыми зрачками глаза-угольки, можно подумать, будто Агне – огненный дух; так и есть, но только отчасти. Агне родилась обычной человеческой девочкой, такой бы и оставалась, но тут случился пожар. Ну как – не сам собой, конечно, случился. Мать родила Агне без мужа, тайком, на отшибе, в бесхозном сарае, а потом этот сарай подожгла и сбежала подобру-поздорову в надежде, что от младенца останется только пепел, и никто ничего никогда не узнает (так и вышло, ей повезло). Однако Агне осталась жива, потому что духи огня её пожалели. Такое уж у них в ту ночь было добродушное настроение: духи огня всегда веселятся и радуются, когда человек сам, по собственной воле устраивает пожар. А младенец, когда ему от роду меньше суток, если ещё не увидел солнце и не попробовал материнского молока, существо настолько пластичное, что кого угодно можно из него воспитать. Поэтому духи огня