– Да нет же! Живая она. Давно уже привезли, а она всё жива. Представляете?! Я видела всё это своими глазами. Она, как уголь.
Марина так и юлила вокруг, так и подпрыгивала на месте. «Не померещилось ли ей чего-нибудь от шока? Молода она ещё, чтобы холодно наблюдать жертв несчастных случаев. Не мешало бы ей сейчас успокоительного принять», – подумала Инна.
– Упокойся ты, Марин. Так не бывает. Колледж свой вспомни. Ожоги любой степени площадью более пятидесяти процентов несовместимы с жизнью, – попыталась вразумить Инна, процитировав медицинский справочник. – А если обуглено всё тело, то тут и говорить не о чем. Даже самый непутевый первокурсник это знает. Вспомни про первичную остановку дыхания от высокой температуры. А ожоговый шок? А дыхательная недостаточность?
«Нет, видимо бедная девочка и впрямь не в себе. Надо бы её успокоить», – женщина сняла с плеча сумочку – где-то на дне должен быть пузырек с валерьянкой. И Тарину надо сказать, чтобы пока не брал малолетку на подобные операции. Рано ей ещё, тут особая подготовка нужна.
– Эта девушка до сих пор жива, кроме того, у неё нормальный пульс и температура. Она там – в операционной – лежит, одна, – не унималась Марина. – А Игорь Викторович убежал. Сказал, что-то понесет в лабораторию анализировать. А я одна, я боюсь!
– Что?! Тарина нет? Куда его понесло? – не на шутку удивилась Инна.
Даже разволновалась. Внутри всё сжалось от какого-то странного предчувствия, и в мыслях почему-то снова мелькнула та самая падающая звезда. Будто бы не случайно.
– Убежал! Говорю тебе!
– Куда?!
– Не знаю! Сказал в лабораторию какую-то.
– И ты одна? Кто ещё есть?
– Вы… Ты и я. Ольга Юрьевна не вышла сегодня. Других врачей тоже нет, давно на какой-то вызов уехали. В перевязочной, может, кто-нибудь дежурит. Ну, и охранник. Спит, – Марина уже чуть ли не заикалась. – С девочкой-то что делать? Я туда не пойду. Я боюсь до смерти!
– Так-так, успокойся ты, наконец, – сказала Инна, хотя сама едва не дрожала от волнения. – Раз такое дело. Сейчас пойду и посмотрю, а ты иди, посиди где-нибудь. Игорь Викторович, наверное, скоро вернется, если уже не вернулся.
– И лицо всё черное, и руки. Страшно! – уже громче произнесла Марина.
Женщина наспех расстегнула пальто, швырнула его вместе с сумочкой на стул, на котором в дневные смены сидит гардеробщица. Вдруг девочка правду говорит? Что такое могло произойти, от чего даже главврач пришел в замешательство? Вот дела!
– Марин, иди-иди, отдыхай скорее. Сейчас я погляжу, позвоню кому-нибудь.
Но девушку словно прорвало:
– Тот парень, который скорую вызвал… Ну, он эту девочку нашел. Говорил, что она сверху свалилась. В огне! Прямо перед его ногами упала.
Как только Инна услышала эти слова, её сердце встрепенулось, как испуганный