– На следующем занятии ей могло бы не хватить этой пешки! – едва ли не вскричал Антон.
– Полагаю, у нее не один набор фигур! Иногда мне кажется, что ты и рад всем этим неприятностям. Счастлив, когда они находят тебя.
– Да уж, счастлив, что меня избивают, – более спокойным тоном пробубнил Антон себе под нос. – Вряд ли хоть кто-то может такое желать.
– Ты можешь обходить этих мальчишек. Не попадаться им на глаза. Зачем лезешь на рожон? Хочешь что-то доказать им? Или себе? Или еще кому-то?
– Так можно всю жизнь всех обходить. Думаешь, вместо них не найдется кто-то другой? Бояться и сидеть дома – не выход. Я не хочу так. Этот недуг, – Антон подвигал скрюченными пальцами, – не должен мешать жить. Ни мне, ни любому другому человеку. Я такой же, как и они.
– Не все это понимают, – успокаиваясь и добавляя нотку грусти в голос, ответила мама. – И никогда не поймут. Общество чересчур негативно относится к тем, кто не такой, как подавляющая масса. Потому…
– Потому ты стараешься оградить меня дверью квартиры от мира? – Антон впервые посмотрел на маму. Его глаза сверкали, наполненные гневом.
– Я стараюсь, чтобы в твоей жизни не было подобного негатива.
– Рано или поздно я стану нормальным, – твердо произнес Антон. – Эти мальчишки всего лишь озлобленные дети, которых плохо воспитали родители. Не я должен ограждаться от них. Общество само раскусит их и изолирует. Вопрос времени.
Мама вздохнула и тоже посмотрела в окно. Мимо пролетела главная площадь их города. С красивым фонтаном и подстриженными в виде шаров кустарниками. Где-то справа виднелась хоккейная арена. Она давно уже обещала сводить Антона на какой-нибудь матч. Но «Титан» не вышел в плэй-офф, а потому ждать придется уже до осени, когда возьмет старт новый сезон. Мальчик особо не напоминал маме о данном обещании, но в душе она часто отчитывала саму себя, что из-за работы никак не может найти свободное время на хоккей. Взглянув на сломанную руку сына, она твердо решила, что просто обязана взять билеты на первый же матч сезона. И заодно выходной на работе. Все равно никто не ценит ее переработок.
– Тебе переломы ни к чему, – вновь заговорила мама.
– Переломы вообще никому ни к чему, – усталым тоном парировал Антон. – Это не самое страшное, что может приключиться в жизни. Кость срастется.
– Срастется, – эхом подтвердила мама, уставившись в одну точку.
– Если ты переживаешь за упражнения, то я их все равно буду делать. Даже через боль. Как смогу. Я знаю, что их нельзя забрасывать, – пытаясь предугадать то, что расстроило маму больше всего, озвучил Антон.
– Можем на них заявление в полицию написать за побои, – монотонно проговорила мама, продолжая смотреть на неизвестную точку на спинке переднего кресла в машине.
– Не стоит. Таких, как они, заявление озлобит еще больше. Да и у таких, как они, как правило, есть связи в органах. Это заявление выйдет нам боком.
– А говорил, что не хочешь бояться всю жизнь… – отлипая глазами от