– Нет, – ответила я сама себе и Джессу.
– Честно? Потому что есть сообщения о молодом человеке, который вчера вбежал в горящее здание и с тех пор разыскивается полицией. Это была ты?
Я высыпала себе в чай целую гору сахара.
– Зависит от того, почему ты звонишь – переживаешь за меня или за плащ?
Он фыркнул.
– Ты и сама прекрасно знаешь.
– Нет, скажи.
– Да ради бога, – хмыкнул Джесс, и я как вживую увидела, как он закатил глаза. – Я беспокоился за тебя, но, помимо этого, моя обязанность – еще раз повторить тебе, что ношение плаща допускается исключительно в крайней необходимости. Ты в ответе за эти артефакты, и если хотя бы один будет уничтожен, то тебя за это накажут.
– Ну, тогда ты будешь рад слышать, что я не была парнем, который бросился в огонь. Мы с плащом прекрасно себя чувствуем. И я не имею ни малейшего представления, кем был тот человек.
– И это правда?
– Ты что, мне не веришь?
– Конечно, я тебе верю, но это не первая глупость, которую ты бы совершила и которую тебе потом пришлось бы расхлебывать. Но как бы то ни было: свеча у тебя?
Я сделала глоток чая.
– Разумеется, она у меня.
– Разумеется? Разреши напомнить: ты гоняешься за ней уже больше месяца. Если не ошибаюсь, эта свеча – новый пункт в твоем списке недобросовестного исполнения обязательств.
Я нахмурилась.
– Недобросовестное исполнение обязательств? А такое понятие вообще существует?
– Подожди… – велел Джесс, перед тем как послышались щелчки по клавиатуре. Звук, который неотрывно связан с Джессом, как шепот с магией. – Да, существует.
– О’кей, – равнодушно ответила я.
Джесс сменил тему:
– Какие планы на сегодня?
– Те же, что и всегда. Вытереть пыль, все отполировать, дружелюбно вести себя с клиентами, хоть это и тяжело мне дается, а если судьба будет ко мне благосклонна, то получится еще куда-то проникнуть и украсть какой-нибудь артефакт.
– Вау, как гламурно.
Я зашипела, что лишь снова спровоцировало смех Джесса. Потом я допивала чай, а он болтал со мной и рассказывал забавные истории про другие Архивы, которые контролировал, пока наконец не пришло время открывать магазин. Попрощавшись с Джессом, я переоделась из легинсов и застиранной майки в джинсы и рубашку в клеточку, затем спустилась вниз, чтобы в первую очередь забрать почту.
К почтовому ящику все еще крепилась табличка «Луиза и Мюррей Макколл», потому что я не смогла заставить себя ее снять. После свадьбы Луиза, к недовольству моих родителей, сменила родовую фамилию Архивариусов Эмрис, но мне показалось милым, что она взяла фамилию Мюррея, учитывая его готовность посвятить всю свою жизнь ей и ее работе Архивариусом.
Как обычно, за ночь над старинной мебелью повис легкий запах затхлости, поэтому я положила под дверь небольшой клинышек, чтобы она оставалась открытой, пока я разберу почту. В ней не оказалось ничего интересного. В конце концов, я пересчитала