– Обмен веществ, – не переводя духа, продолжал будто диктовать Профессор, – обмен веществ, если так можно выразиться, с каждым годом становится все более угрожающим: сейчас в России 12 процентов населения, 18 миллионов человек, живут за чертой бедности. Зато наша прекрасная столица, Москва, занимает первое место в мире по числу миллиардеров. У нас доходы 10 процентов самых богатых людей в 16 раз превышают доходы остальных наших граждан. Любой эксперт подтвердит, что разрыв в десять раз – уже чрезвычайно опасен для, так сказать, национального метаболизма… Плюс к этому первое место в мире по абсолютной величине убыли населения. По прогнозам ООН, в 2025 году наше население уменьшится до 121 миллиона человек, то есть примерно на двадцать пять миллионов. По средней продолжительности жизни мы на шестидесятом месте, на уровне замечательной страны Бангладеш. И с каждым годом у нас рождается все больше больных детей… Вы спросите, куда смотрит наше здравоохранение? А оно куда-то может смотреть?! По данным Всемирной организации здравоохранения, по эффективности своей медицины Россия находится на 130-м месте, и, по тем же данным, 90 процентов средств, затраченных на здравоохранение, у нас растрачиваются впустую. Треть диагнозов у нас неверна. Треть больниц и поликлиник находятся в аварийном состоянии. О зарплате врачей, работающих в государственном секторе, даже не хочется упоминать. Скажу лишь, что, как подсчитали, она в среднем равняется цене одного массажа в элитной клинике!
На лице Профессора вновь появилась задумчивость, а взгляд теперь обратился на стакан с пивом.
– Перейдем теперь к тому, что мы назвали Разумением… Вам не кажется, что мы уже давно переживаем нечто похожее на паралич? Наш президент, которого весь мир признает сильным, властным, жестким, во многих отношениях выдающимся политиком, дает поручения, издает указы, заставляет принимать законы. Его администрация, по свидетельству многих людей, которым я доверяю, состоящая из умных, образованных, энергичных молодых людей, вроде бы преданно и усердно старается эти мысли-команды-сигналы, что называется, воплотить жизнь. И ничего не происходит! Сигналы слабеют уже, так сказать, в подкорке, а до периферийной нервной системы в большинстве своем вообще не доходят. Какие-то дерганья конечностей мы иногда регистрируем. Но ноги не идут, руки не движутся… А когда все-таки движутся и идут, то часто прямо в противоположном направлении… Три миллиона чиновников, господа! Это уже не двигательные нейроны, а…
Сенявин не договорил, потому что взял стакан с пивом и приложился к нему.
Петрович стремительно привстал на сиденье, но еще стремительнее Ведущий его к этому сиденью придавил и шепнул на ухо:
– Хватит. Не спаивай. Он и так уже мендельсонит.
Профессор этого не слышал и не видел, так как вкушал пиво, сладко зажмурив глаза. А когда оторвался:
– Переходим