Копья ломать из-за такой ерунды, на мой взгляд, не стоило. Тем более что разрешение он получил за целую минуту до того, как приехал Вулф. Я сам открыл входную дверь.
– Сюда, – сказал я и провел его по коридору в прозекторскую.
Врач уже вынул пулю, которая вошла между пятым и шестым ребром, и собирался доставать ту, что застряла глубже. Я увидел это, остановившись шага за три до стола. Вулф же продолжал двигаться, пока самая выдающаяся часть его тела – живот – не уперлась в край стола. Прозектор узнал Вулфа сразу:
– Насколько я понимаю, покойный был вашим другом, мистер Вулф?
– Был, – сказал Вулф немного громче обычного.
Он придвинулся ближе, протянул руку и, взяв Марко за подбородок, попытался закрыть ему рот. Однако, когда он убрал руку, рот снова открылся. Вулф хмуро уставился на прозектора.
– Мы это уладим, – заверил его тот.
Вулф кивнул, сунул руку в карман, порылся там и показал прозектору две маленькие монеты:
– Это старые динары. Я хотел бы выполнить обещание, данное много лет назад.
Врач кивнул и отошел, а Вулф положил монеты на веки своего друга. Голова Марко была чуть наклонена в сторону, и ему пришлось ее поправить, чтобы монеты не свалились.
– Вот и все, – произнес он и отвернулся. – Больше у меня нет перед ним обязательств. Идем, Арчи.
У выхода с сержантом болтал сыщик из убойного отдела, сопровождавший меня на опознание тела. Он сказал, что мне подписывать протокол не нужно, и спросил Вулфа, подтверждает ли тот опознание. Вулф кивнул и поинтересовался:
– Где мистер Кремер?
– Извините, не знаю.
Вулф повернулся ко мне:
– Я попросил водителя подождать. Ты сказал, что Марко жил на Восточной Пятьдесят четвертой улице?
– Да.
– Поехали туда.
Должен заметить, поездка в такси была для Вулфа чем-то из ряда вон выходящим. Недоверие Вулфа к машинам вообще столь велико, что, сидя в любом четырехколесном монстре, он не в состоянии разговаривать, даже если за рулем нахожусь я. Однако на этот раз он преодолел себя. Стал расспрашивать меня о Марко Вукчиче. Я напомнил, что он знал Марко намного дольше и лучше, нежели я, но Вулф ответил, что некоторые темы – например, отношения с женщинами – Марко не обсуждал с ним никогда. Я согласился, но добавил, что, насколько я знаю, Марко вообще не тратил времени на обсуждение своих отношений с женщинами – он только наслаждался ими, – и привел следующий пример. Пару лет назад, когда я однажды привел поужинать в «Рустерман» девушку по имени Сью Дондеро[1], Марко сразу положил на нее глаз и прислал нам в подарок бутылку одного из своих лучших кларетов. На следующий день он позвонил мне и поинтересовался, не дам ли я ему адрес и телефон Сью. Я удовлетворил его просьбу, а сам тут же постарался выкинуть Сью из головы…
– Почему? – перебил Вулф.
– …чтобы