– Да чего ты так стремаешься? – он оглядывается назад в окно. – Не накинутся же они на тебя только потому, что теперь ты выглядишь как приличный человек, а не жалкая, серая мышь-пацанка.
– Ничего я не боюсь! Мне просто неуютно в таком виде. Я чувствую себя голой, – признаюсь я и в энный раз натягиваю ниже подол нового платья, желая скрыть бедра, на которые Марк весь путь до Энглвуда постоянно отвлекался от дороги.
– Голой? Ты сейчас серьёзно?
– Более чем. То, что я в клубе хожу полуголая, не значит, что в жизни могу делать так же.
– Что за ерунда? Мне кажется, после работы в «Атриуме» тебя вообще ничто не должно смущать. Да и тем более ты не голая, а в безупречно подчёркивающем твои сочные формы платье. И именно так и только так ты впредь будешь всегда одеваться!
– Не всегда, а лишь с тобой!
– Ещё чего! С этого дня ты всегда и везде будешь так одеваться. Чтоб сейчас же пришла домой и выкинула на свалку весь свой плебейский гардероб. Хоть раз увижу на тебе старое шмотьё – сразу же расскажу всё Остину, – твёрдость его хрипловатого голоса даёт понять, что он ни черта не шутит.
– Это уже слишком, Марк! Я на такое не соглашалась.
– А тебя никто и не спрашивает, Никс. Ты вообще из тех видов женщин, которых нужно постоянно заставлять всё делать насильно, так как сама ты, по ходу, ни хрена не понимаешь, что для тебя лучше, – с несвойственной ему серьёзностью выдает Марк.
И его слова задевают меня гораздо больше, чем мне того хотелось бы, вытягивая из глубин сознания мужской голос, низкий тембр которого день за днём не прекращает меня истязать.
– Ты дикая врунишка, готовая нападать, защищаться, сопротивляться… Ты готова вытворять что угодно, лишь бы не признаваться самой себе в том, чего поистине желаешь. Как сейчас, так и всегда по жизни. Но со мной не нужно притворяться. Я чувствую каждое твоё желание.
– Заткнись! Не хочу этого слышать! Тебя нет в моих мыслях!
– Ты хочешь огненного пламени в своей жизни и вовсе не боишься, что оно спалит тебя дотла. Именно этого ты и желаешь. Ярко гореть и наслаждаться исходящим жаром.
– Я не хотела этого! Никогда не хотела! Но ты всё равно меня спалил, так что теперь заткнись и позволь мне вернуться к жизни, в которой нет места для тебя!
Сильно прищурив веки, я хорошенько встряхиваю головой, чтобы избавиться от отголосков его слов до того, как помимо голоса в сознании перед глазами начнут мерещиться ещё и глюки с образом Адама.
– Не делай вид, что сделал это для меня, Марк, мы оба знаем, что это неправда, – возвращаясь в реальность, сдавленно проговариваю я.
– Даже не собираюсь отрицать, Никс. В первую очередь я сделал это ради себя. Смотреть на твой убогий вид у меня кончились все силы. Но давай и ты сейчас прекратишь упрямиться и честно признаешься, что тебе очень даже пришлись по вкусу все обновки, что я тебе подобрал и купил, – наглец самодовольно ухмыляется, без всяких слов понимая, что совершенно