Время от времени я встречаюсь с людьми, которые хотят оставить свою мирскую жизнь, чтобы всецело практиковать медитацию. Они интересуются, духовное ли это устремление? Я отвечаю им, что наши намерения, а не занятия делают нашу жизнь духовной или мирской. Если мы хотим придать нашей жизни смысл, нам необходимо иметь план, соединив причины и условия так, чтобы всё, что мы делаем в нашем мире, имело положительный результат в будущем.
Такое отношение ведёт к лунгта – коню ветров – способности оседлать врождённую силу и энергию нашей осознанности. В нашей жизни начинают проявляться силы, противоположные агрессии, пробуждая любовь и доброту и выражая их с мудростью.
Мы часто не уверены, какова цель нашей жизни, потому что мы ошибочно ассоциируем мирскую активность с негативными эмоциями. Мы думаем, что успех – это достижение желаемого с амбицией и жадностью. Попасть в ловушку негативных эмоций и застрять в них – это не мирской успех, а, скорее, мирское неведение. Люди часто говорят: «Неведение – блаженство». На самом деле неведение – это боль. Знание – блаженство. Накопление уверенности в изначальном добре и уважение к закону кармы – причине и следствию – вот что приносит счастье.
Карма движется в двух направлениях. Если мы ведём себя добродетельно, семена, которые мы сеем, взойдут счастьем. Недобродетельные действия приносят страдания. Слова добродетель и отсутствие добродетели звучат моралистично, но карма не основывается на осуждении. Просто реальность действует таким образом. Если мы находимся в космическом банке и даём кассиру эгоцентричность и гнев, то взамен получаем валюту боли. Если же мы даём кассиру щедрость или терпение, то получаем валюту счастья. Счастье, которое мы получаем взамен добродетели, может прийти к нам в то же мгновение или может быть отложено на будущее.
В тибетском языке одно из слов, означающее «мирское», звучит как «бесстрашие». Имеется в виду не бесстрашие правителя, которое начинается с открытости и точности, развитой посредством медитации. В этом случае описывается мир, в котором мы не боимся нашего неведения. Мы отдаёмся своему гневу и жадности как методу разрешить наши проблемы, без страха последствий. Мы надеемся, что можем безнаказанно сердиться. Мы надеемся, что карма не сработает или, по крайней мере, куда-то исчезнет, пока мы не закончим на кого-то кричать.
Если бы существовало место, где можно было отменить карму, мы бы застолбили там участок. Но это не место, а воззрение – «а как же я?». Мы бесстрашны в выпячивании себя вперёд всех остальных. Мы бесстрашно злимся, мы бесстрашно ревнуем, мы бесстрашно гордимся. «А как же я?» – это позиция нищих и дураков. Это всё равно что не бояться инфекции. Мы ничего не знаем об инфекции или же думаем, что мы ей не подвержены, поэтому