– И это говорит Целитель, – попеняла девушка, рывком ставя коллегу на ноги.
– Да, видишь ли, мои расценки так высоки, что мне не по карману. А обратиться к кому-то менее именитому гордость не позволяет.
– Ах, гордость…
– Да, радость моя, но если ты знаешь какой-нибудь надежный способ избавиться от моей проблемы… – хитро начал Аллектор.
– Знаю, но только наедине, – дала согласие на невысказанный вопрос Тарика. А что? Аллектор являл собой образец мужественности, когда переставал носить маску и притворяться стариком, и сейчас выглядел потрясающе, как и подобает в его годы и при его силе. Голубоглазый подтянутый брюнет с косичкой до пояса довольно усмехнулся и повел напарницу к себе.
Оставшись в одиночестве, Сайлейн заскучала. Казалось бы, наконец-то выдалась тихая спокойная минутка, которую можно провести с пользой: поспать, или почитать, или подумать о своем поведении. Но ни к чему из перечисленного у девушки не лежала душа. Может, она бы так и не нашла применения своему свободному времени, если бы не шкатулка, попавшаяся ей на глаза. Видимо, кто-то из слуг перенес ее в комнату или Сайлейн сама это сделала машинально. В любом случае шкатулка напомнила девушке о необходимости кое-что сделать, несмотря на полное нежелание шевелиться.
Дотянувшись до шкатулки и расположив ее в ногах, девушка задумалась. Для дальнейших действий ей нужны были бумага и карандаш. Тяжко вздохнув, она пересилила лень и поднялась, про себя отмечая, что неплохо было бы и переодеться, а после и стараниями шкатулки перетащить часть своего гардероба из дома в Тааль-Ене сюда. Быстро освободившись от официального костюма, Сайлейн надела коротенькое свободное платьице, поверх него длинный халат на случай, если придет кто-то посторонний, и, утонув в теплом мехе тапочек, пошлепала до двери, в которую пока так и не удосужилась заглянуть. Как она и предполагала, за нею помещался кабинет. И если дизайн и обстановка помещения, а также набор перьев на столе оставили Сайлейн равнодушной, то бумагу и россыпь карандашей она сгребла и торжественно вынесла в спальню. Плюхнувшись на кровать и скрестив ноги, девушка приступила к составлению списка вещей. Потратив в муках выбора более получаса, изломав выступившими когтями два карандаша и перепортив пачку бумаги, Сайлейн, не мудрствуя лукаво, написала: «Вся одежда из зеленой комнаты». В отличие от гардероба, в котором хранилась экипировка на все случаи жизни, зеленая комната принимала в свои недра только повседневную одежду. Здесь висела чистая форма пансиона, национальная одежда, которую Сайлейн обожала, и костюмы для работы со всей необходимой обувью.
Едва записка упала на дно шкатулки, как оттуда начали буквально высыпаться запрошенные вещи. Взвыв от осознания собственной глупости, еще полчаса Сайлейн разделяла кучу на рабочую экипировку и одежду для мероприятий, то и дело получая шишки, от выпрыгивающей из чудо-ящичка обуви. И только