– Ну, было в лёгкую, но, блин, как-то интересно было. Как будто я всю эту партию до этого в уме сыграл. У меня так раньше в шашках было, когда я пешки не трогал и всю партию мысленно проигрывал.
– Понятно. То-то ты ее за несколько секунд сделал, и играл как робот какой-то. Ты же вообще вроде не целился и на стол даже не смотрел, – блестящий одиннадцатый Колян всегда ставил первым на полку. – Хотя это же вообще круто, если у тебя такие приступы будут, будешь у нас как Ванга бильярдная.
– Ага, если б так всегда. А вот фиг там, так почти никогда. Ладно, я пошел, – с раскачки встав со стула, я хлопнул Коляна по плечу и двинулся к выходу.
Улица встретила меня запахом гудрона и испарениями раскаленного асфальта. Как будто с головой нырнул в горячую ванну. А ведь день-то уже скоро закончится. Хотя местное светило, похоже, плевать хотело на наступление вечера, жарило оно так, что будь здоров. Эту жару, если хорошенько прищуриться, можно было даже увидеть – светлое такое марево вроде тумана порхало в горячем воздухе, который и вдыхать было тяжело. А я еще хотел сегодня пешком пройтись. Так, если и идти, то только по теневой стороне. Ближе всего к общаге будет по улице Пушкина, это хотя и бойкая улица, много на ней машин и людей, ну и ладно, дойду, две вспышки у меня уже были, а три за день бывают редко. Кстати, надо будет еще в поликлинику зайти, может, все-таки привезли мои пилюли. Да и вообще надо стараться их вовремя пить и без пропусков, дневник что-ли завести или кружками в календаре дни обводить. А то сегодня мне вон какое кино бабахнуло, считай, будущее почти увидел. Хотя, врачи еще раньше говорили что-то об изменении вспышек, но чтобы вот так вот – этого я точно не ожидал. Короче, не есть хорошо это, жить без таблеток.
2. Жить будешь интересно
– Да не знаю я, откуда это у него могло взяться. Как это вообще проявляется? – раздраженно вертел в руках карандаш врач в поликлинике, к которой были приписаны мы, детдомовские. В тот год перед первым классом нас повели проходить медосмотр. Ну тогда-то наша воспитательница и спросила врача про мои зависания, как я их тогда называл.
– Ну, он сначала резко замирает, а потом молчит и смотрит в одну точку. Иногда долго, как будто задумался, а иногда и незаметно даже, – Мария Нашевна с робким вопросом в глазах смотрела на врача, водящего пальцем перед моим носом. Вообще-то отчество у нее было другое, длинное и какое-то заграничное. Ну а мы для простоты ее фамилию – Инашева – переделали в отчество Нашевна. Относилась она к этому спокойно, а Гриня даже божился, что слышал, как ее так сам директор называл. Врет, наверное.
– И как давно вы стали замечать за ним такое? – врач пытался поцарапать мои руки половинкой школьного циркуля. Эй, ну больно же, все я чувствую, себя так карябай.
– Ну, наверное, где-то с месяц, может чуть раньше, – Нашевна поправила очки и задумчиво