Хатчинс почувствовал на плече слезы Сван, а когда захотел погладить ее по голове, его пальцы нащупали волдыри и щетинку вместо волос. И он попросил Бога: если им суждено умереть, пусть малышка умрет первой, чтобы не оставаться одной с покойниками.
Девочка выплакалась. Она в последний раз всхлипнула и обессиленно прислонилась к плечу Джоша.
– Сван, – сказал он, – я хочу, чтобы ты какое-то время посидела тут и не двигалась. Послушайся меня.
Она не отвечала. Наконец кивнула. Джош усадил ее рядом, взял лопату и топор. Он решил выкопать яму как можно дальше от угла, где лежала Сван, и стал отбрасывать солому, битое стекло и расщепленное дерево.
Его правая рука коснулась чего-то металлического, зарытого в рыхлой земле, и он сначала подумал, что это еще одна банка, которую нужно положить к другим.
Но это было нечто иное – узкий длинный цилиндр. Джош взял его обеими руками и ощупал.
«Нет, это не консервы, – подумал он. – Нет, не банка. Боже мой, Иисусе!»
Это был фонарик, и, судя по весу, с батарейками! Большим пальцем Джош нашел кнопку. Но не решался нажать ее. Потом он закрыл глаза и прошептал:
– Пожалуйста, пожалуйста. Пусть он еще работает. Пожалуйста.
Он сделал глубокий вдох и нажал выключатель. Ничего не изменилось, на его закрытых веках не появилось ощущения света. Джош открыл глаза и увидел темноту. Фонарик был бесполезен.
На мгновение борцу захотелось смеяться, но потом его лицо исказилось от гнева, и он крикнул:
– Черт бы тебя побрал!
Он уже отвел руку назад, чтобы разбить фонарь о стену, но в эту самую секунду лампочка вдруг мигнула и засветилась слабым желтым огоньком, однако Джошу он показался ярчайшим, чудеснейшим светом. Огонек этот чуть не ослепил его, но затем мигнул и снова погас.
Хатчинс яростно затряс фонарик. Свет глумился над ним, то вспыхивая, то угасая. Тогда Джош просунул два пальца под треснувшую пластмассовую линзу к крошечной лампочке. Осторожно, дрожащими пальцами он слегка повернул ее по часовой стрелке. На этот раз свет остался: смутный, мерцающий, но настоящий.
Джош опустил голову и заплакал.
Глава 22
Лето сгинуло
Ночь застала их на Коммунипо-авеню, в развалинах Джерси-Сити, восточнее Ньюаркского залива. Внутри здания без крыши они нашли горевший на обломках костер, и Сестра решила, что здесь они сделают привал. Стены защищали от ледяного ветра, и вокруг было много горючего материала, чтобы поддерживать огонь до утра. Они сгрудились вокруг костра, потому что уже в шести футах от него было как в морозильнике.
Бет Фелпс протянула руки к языкам пламени:
– Боже, как холодно! Почему так холодно? Ведь еще июль!
– Я не ученый, – отважился высказаться Арти, сидевший между нею и латиноамериканкой, – но, думаю, взрывы подняли в воздух