«Ну, точно – сектанты, – подумал лейтенант Гастингс. – Немецкие или голландские переселенцы, скорее всего. Значит, вероятнее всего – Североамериканские Штаты. Однако приказ есть приказ. Это с одной стороны. Только с другой, полагаю, нам еще придется объяснять местным властям, откуда мы на их голову взялись. Разбойное нападение на ферму вряд ли будет истолковано в нашу пользу. И что делать?»
– Значит, так, сержант, – произнес Гастингс, еще раз осмотрев местность. – Давайте-ка берите троих солдат и тихонечко, без шума и стрельбы, утащите мне этого лесоруба. Думается, раз он работает топором и без присмотра, то еще не выжил из ума окончательно. Только смотрите – без переполоха.
– Сделаем, господин лейтенант, сэр, – кивнул Уилмор.
Полчаса спустя лейтенант имел сомнительное удовольствие наблюдать немытого всклокоченного деда в грязных обносках, с заткнутым какой-то тряпицей ртом и связанными за спиной руками, который бешено вращал налитыми кровью глазами и норовил лягнуть держащих его солдат связанными босыми ногами.
– Уилмор, неужели это было обязательно? – Гастингс указал на ноги и синяк на правой скуле деда.
– Осмелюсь доложить, господин лейтенант, сэр, эта сволочь кусается, – сообщил капрал Браун, рассматривая свою левую ладонь. – Да еще и плюется, мерзавец. И ни в какую не хочет идти. Пришлось волочь его так.
– Так точно, господин лейтенант, сэр! – добавил сержант Уилмор. – Пленный вроде бы пытался драться, сэр, в том числе и ногами, и поднять тревогу. Мы вроде бы вынуждены были действовать жестко, сэр.
– Вы подумали, сержант, как мы поведем его с собой? Будем нести на руках?
– Нет, сэр. То есть да. Вроде бы подумали, сэр! Сейчас мы его «уговорим», сэр.
– Уговаривайте, – поморщился лейтенант, – только не слишком активно. Я тем временем прикажу взводу подготовиться к маршу, так что вы действуйте быстрее.
Уходя, Генри старался сделать вид, что не слышит раздающиеся сзади буцкающие звуки и приглушенную брань.
Через десяток минут взвод, имея в арьергарде отделение капрала Брауна и расчет пулемета «льюис», отправился к стоянке первого дробь пятого батальона Королевского Норфолкского полка. В середине колонны шел, поминутно озираясь на сопровождающих его сержанта Уилмора, рядовых Финча и Дарси и злобно глядя в спину впереди идущего лейтенанта Гастингса, захваченный в плен местный дед, на щеках которого симметрично с правой и с левой стороны наливались синевой солидные синяки. Обноски, в которые он был одет, выглядели отчего-то еще более грязными и рваными, чем раньше. Но шел он резво, ничуть не задерживая англичан. Рядовой Финч, время от времени грозно щерясь в сторону дедули, с уважением поглядывал на сержанта и изредка бормотал себе под нос:
– Да уж, добрым словом и кулаком много чудес сотворить можно.
К удивлению