Его башмак соскользнул. Фирс полетел вниз, к мельтешащим шпалам, успев лишь инстинктивно оттолкнуться руками от стенки паровоза. Это движение бросило истопника спиной на прицепной вагон, он ударился о какой-то чугунный выступ, сдавленно вскрикнул, но именно на том выступе и повис на руках.
Подтянулся. Утвердился на приступке. Приподнялся ещё и взобрался обратно на заклёпки. Соблюдая величайшую осторожность, сумел-таки мелкими шажками обогнуть угол.
В каком-то футе под ним цеплялся из последних сил за лесенку Вийт. Его перекошенное лицо покрывали сажа и пыль. Скрюченные пальцы, все в крови, едва держались за чугунные прутья.
Фирс решительно ухватился одной рукой за поручень, пригнулся и намотал на другую руку рубаху сыскного надзирателя. Зарычав от усилия, он подтащил детектива к себе. Тот нашёл силы отпустить прут, за который держался, и вцепился в запястье помощника.
Фирс напрягся. Напрягся так, что жилы вздулись на его шее, а лицо стало пунцовым. Невероятным усилием он втащил Вийта на лесенку. Перекладины сразу же окрасились кровью.
– После такого… – пробормотал сыщик, задыхаясь и стуча зубами, – ускорять мыслеварение… – он никак не мог сказать всё разом, – уже не нужно!.. – он с трудом набрал полную грудь воздуха и разом выдохнул: – Благодарю, Фирс!
Помощник его, конечно, не слышал.
У рычагов управления стоял машинист, граф Адам-Каетан Петрович Мйончинский. Рядом с ним прислонился плечом к стене его помощник. В тамбуре возился с углём кочегар.
Когда в будку ввалились нежданные гости, ни один из них даже бровью не повёл. Более того, взрыв паромобиля, похоже, тоже остался незамеченным.
Кочегар едва двигался. Медленно набирал на лопату немного брикетов обогащённого угля, с задержкой отправлял их в топку и снова замирал на несколько мгновений.
Фирс тронул его за руку. Кочегар вздрогнул и повернул голову, но глаза его оставались затуманенными. Даже устрашающий вид возникшего из ниоткуда человека, окровавленного, в угольной пыли, в разорванной одежде, не заставил его взволноваться. Он лишь снова уставился на свою лопату.
Фирс обернулся к Вийту, пожал плечами. Детектив вздохнул и пошёл по будке вперёд. Заглянул в лицо помощника машиниста. Тот спал, прислонившись к стене. Сыщик встряхнул его и получил в ответ лишь слабое шевеление.
Мйончинский прямой жердью торчал над рычагами управления у переднего окна. Глаза его были открыты. Он безотрывно смотрел вперёд.
Вийт направился было к нему, но тут юный граф совершил нечто невероятное – со всего маху ударил себя по щеке открытой ладонью. На его лице запылало алое пятно. Рядом с другими пятнами. Похоже, это была не первая пощёчина,