На обед она задумала рассольник сварить. И рыбных котлет нажарить. А на гарнир можно гречку… И салат, обязательно овощной салат! Главное, чтобы в меню калорий не много было, а то девчонки от обеда откажутся. Им форму держать надо. А Валентину вообще все равно, что на обед съесть, он в этом смысле неприхотлив…
Как назло, уронила пустую кастрюлю на пол, она грохнула гулко. Вот неловкая какая, Валю наверняка разбудила!
Он и впрямь через пять минут вышел на кухню – глаза припухшие, заспанные.
– Доброе утро, Насть… Ты чего тут хулиганишь?
– Да вот кастрюлю уронила… Я тебя разбудила, да?
– Все нормально, хорошо, что разбудила. Сколько можно спать? А девчонки где?
– На тренировку ушли…
– Что, и в выходной тренировка? А они тебе лапшу на уши не вешают, случаем? Придумали причину, чтобы гулять уйти?
– Нет. Я не верю. Зачем им обманывать? Мы ж их под замком не держим… Они и так могут идти, куда захотят.
– Ох уж эти мне танцы-шманцы… Лучше бы чем-то серьезным увлеклись. Еще и с такой гордостью тренировкой свои занятия называют… Это ж не спорт, какие еще тренировки!
– Так это спортивные танцы, Валь… У них там физическая подготовочка должна быть – будь здоров. Ты хоть раз видел, как они танцуют?
– Да видел, видел… Здорово, конечно. Но все равно… Это же танцы, не более того.
– Спортивные танцы, повторяю тебе! Ты знаешь, что они скоро на соревнования поедут? Всероссийские, между прочим?
– На соревнования? По танцам?
– Ну да… А чему ты так удивляешься?
– Да нет, ради бога… Просто я, наверное, от жизни отстал. Ничего в ваших делах не понимаю.
– В ваших? В каких это – ваших?
– Ну, в женских… В девчачьих…
– Да, ты мало с девчонками общаешься в последнее время. Можно сказать, совсем не общаешься. Вон даже про соревнования ничего не слышал. А они ведь готовятся, им это важно…
– Что-то я не понял… Это претензия или упрек?
– А как хочешь, так и считай. Как тебе больше нравится. Только факт остается фактом – надо больше рядом с детьми времени проводить, внимания им уделять больше надо!
– Ну ладно, не сердись. Насть… Ты же знаешь, как я много работаю.
– Так все работают… И я тоже работаю…
– Все, Насть, я понял, понял! Упрек принят, исправлюсь! Буду больше времени детям уделять! Действительно, свалил все воспитание на тебя… Несправедливо, однако… Понимаю…
Что-то нехорошее послышалось Насте в этой последней фразе. Обидное. Неправильное. Будто он извиняется перед ней не за то, что мало внимания девчонкам уделяет, а за то, что она им не родная. Не мать по большому счету, а посторонняя тетка, перед которой надо извиниться, что доставил большие и ненужные хлопоты.
Пока она пыталась понять, что это за черная тень внутри пробежала, Валя уже вышел из кухни, пробормотав на ходу:
– Я