В назначенный срок вышла на палубу и застала разгар спора капитана с командой. Матросам тоже хотелось на берег, но великан отказывался давать увольнительную. В итоге пришли к компромиссу: часть команды отправлялась в город, часть под начальством помощника капитана оставалась на «Каракатице». Метнула осторожный взгляд на хозяина. Решение ему не понравилось, но Адриан всячески старался скрыть эмоции. Неужели он?… Теперь сомнений не осталось.
«Каракатица» пришвартовалась неподалеку от мола. Свободного места у пирса не осталось, бросили якорь вторым рядом, поэтому на берег добирались на лодке. Мужчины спускались в нее сами, а меня бережно передали из рук в руки: сверху помог Тебо, снизу принял Адриан. Расправив юбку, уселась на носу лодки. Саквояж положила на колени. Сердце переполошной птицей билось в груди. Когда капитан опустился рядом, задержала дыхание. Кажется, даже губу прикусила. Как противно! А ему ничего, улыбается, шутит. Вот что он забыл на носу? Тут узко, колени соприкасаются. Наверное, этого ему и надо – смущать меня, упиваться тем, что он сделал и, возможно, собирался проделать снова. На последнее натолкнула рука, будто случайно коснувшаяся моей щиколотки. И не отодвинуться, не вскочить – переверну лодку.
Вместе с нами плыли двое матросов. Они сидели на веслах. Остальные получившие увольнительную добирались в город на другой лодке.
Стараясь не думать о близости капитана, перевела взгляд на корабли, покачивавшиеся на воде. Тут стояли и многопалубные гиганты, и мелкие рыбацкие суденышки. На них копошились люди. Кто драил палубу, кто штопал паруса, кто просто глазел на воду.
Мужчины увлеклись обсуждением качества местного рома. Немного успокоилась, выдохнула. Рука капитана тоже больше не лезла под юбку. Он обозначил намерения и наивно полагал, будто жертва никуда не денется. Напрасно! Капитану следовало бы обзавестись даром ясновиденья.
Глава 4
Прилегавшие к порту улочки можно было описать тремя словами: узко, темно и грязно. Приходилось то и дело вжиматься в стены, чтобы пропустить груженые мешками и бочками подводы. Они умудрялись протискиваться там, где, казалось, вдвоем не разойдешься. Возницы покрикивали на нерасторопных зевак, не стесняясь в выражениях. Сначала краснела, а потом начала воспринимать все как белый шум. Большинство встречных людей курили, отчего в воздухе практически постоянно стояла сизая дымка. Обшарпанные стены складов сменялись не менее обшарпанными домами, обычно узкими, в два, редко три окна. Подпорки не давали потрескавшимся стенам обрушиться, поддерживали верхние этажи. Капитан пояснил, тут жила беднота, поэтому все запущено.
– И за кошельком следите, ворья хватает. Возле порта всегда босяки крутятся. Кто за мелкую монетку мешки носит, кто нищенствует, кто чужое добро сплавляет.
Взгляд упал на брюнетку с грудным ребенком в дверном проеме. Она выставила вперед оголенную высоким разрезом ногу и зазывно улыбалась. Чулка под видавшей виды красной юбкой я не заметила. Женщина одновременно