– Весьма самонадеянно, – заметила девушка.
– Какая же ты зануда!
Тревис огляделся по сторонам, помрачнел и о чем-то задумался. И тут ему в голову влетел комок снега. Одновременно с этим он услышал звонкий смех Луны. Мужчина на секунду застыл, пытаясь сообразить, как ему на это реагировать. Против воли его губы растянулись в улыбке, и он включился в игру.
– Ах ты… – он черпанул широкой ладонью горсть снега, сжал ее в кулаке и запустил ответный снаряд в Луну. Инстинкты не подвели девушку, ее рука словно сама по себе вскинулась вверх и точным ударом сбила снежок, не дав ему влететь в лицо.
Луна забыла о нехватке кислорода и бросилась лепить снежки один за другим, обстреливая Тревиса целой очередью снарядов. Тот веселился от души и удивительно ловко для своего большого роста и веса отбивался и уклонялся от каждой снежной бомбы. Он успевал одновременно подпрыгнуть, отклониться в сторону, отбросить один снежок ногой и разбить кулаком другой.
Солнце поднялось уже высоко и нещадно слепило глаза даже сквозь затемненные фильтры. Снег вокруг стал мокрым и острым, его крупицы крупных кристаллов сверкали на солнце, как горный хрусталь.
– Все! Перемирие! – пошатываясь от усталости и тяжело дыша, Тревис в шутку обнял девушку за плечи. На мгновение Луна прильнула к нему, но тут же выскользнула из его объятий.
Прошло полтора часа. Они поднялись, наконец, на старой кресельной канатной дороге, а затем на снегоходе на высоту 4100 метров, зашли в горный отель-приют, представлявший собой узенький деревянный вагончик с четырьмя двухъярусными койками, и скинули рюкзаки.
Тревис скептически осмотрел койку, которая была явно короче и уже, чем он сам, и состояла всего из одного слоя обыкновенных досок. Луна отметила старинное постельное белье синего цвета с желтыми цветочками. Больше в вагончике ничего не было, только миниатюрное окошечко с грязным стеклом, лампочка под потолком и коврик у двери.
– Что, когда на вершину пойдем? – с широкой улыбкой поинтересовался Тревис, чуть подпрыгнул, уперся руками в верхние кровати и начал отжиматься, как на брусьях. Доски заскрипели.
– Иди хоть сегодня, если хочешь, – пожала плечами Луна, – а я останусь здесь и как следует высплюсь.
– А как же наша маскировка? Мы же с тобой туристы из «Клуба живых»! И значит, должны…
– Вот и сходи за меня тоже, – зевнула девушка, – я лучше отдохну.
– Скучно с тобой, крошка, – попытался пошутить Тревис.
– Я уже говорила: никогда не смей называть меня так.
Мужчина попытался отыскать хотя бы тень улыбки на ее лице, но безуспешно. Фыркнул себе под нос, раздраженно махнул рукой, застегнул воротник и капюшон так, что его куртка стала напоминать скафандр, и вышел, утонув в бело-серой