Но я ем и всё думаю: «Как же мне свалить отсюда?» – и говорю:
– Поеду я, товарищ подполковник, за вещами, наверно, переночую там, пока туда-сюда… и приеду завтра…
– Не-не! – отвечает, – езжай за вещами и возвращайся обратно. Ты уже доложился, здесь будешь жить.
О машине я уже и не заикаюсь, потому как понимаю, что её мне никто не даст, конечно: понт, как я понял, всё это был, но ничего: на автобусе в Сахалинск прокатился и обратно – таким же макаром. Дружок мой уже в гостинице был, тоже с выпученными шарами:
– Не, никуда я сегодня ехать не поеду!
И ехать он, действительно, вообще не собирался – ведь тоже ехал увольняться и, как я позже узнал – десять дней он в части не появлялся – надеялся, что уволят. Не вышло.
Да кто тебя с Сахалина уволит?! Только через расстрел или на Курилы. Как я уже позже узнал, с Дальнего Востока не увольняли. Кто до Урала попал – те увольнялись, а кто на дальний Восток… кто тебя уволит? – некому служить. Да! а ещё у нас в училище перед выпуском кто-то слух пустил, что новый Устав принимается, и там ввели обращение «господа офицеры». Мы друг к другу так и начали обращаться. Никто нас не поправлял, может, думали преподы, что мы так шутим. А здесь я приехал – какие господа офицеры?! – такие реально ка-а-а-менные – товарищи! Такие советские! эпоха такого мощ-щ-щного Союза – проро-о-осшего! Ещё один облом!
Ну, вот. Он остался, а я поехал обратно в часть: вещички забрал и поехал. Поселили меня и правда – в санчасть. Сижу я в одиночестве, грущу, Питер вспоминаю… Потом всё же решил вещи разобрать, и только успел вытащить их из чемоданчика – входит ко мне командир дивизиона и бодро так, говорит:
– Собирайся, лейтенант, командир приглашает тебя к столу.
Я чуть не ошалел! Цельный командир части – и меня, зелёного лейтенанта, – к столу! Это что означает? Это означает, что карьера поперла конкретно! А я же ещё и не пью!!! Я даже вспотел от волнения.
– А никак нельзя, чтобы не пойти? – аккуратно так спрашиваю.
– Да ты что?! Командир части!
Ну, я понял, что идти придется. Как потом оказалось, капитан один из части – майора получил, и в этот вечер проставлялся.
Сели за стол и вначале неуютно мне было среди старших по званию сидеть, но постепенно вижу – офицеры по-свойски ко мне, командир – по-простому, я и успокоился.
Посидели мы так за столом, за ним я узнал, что полгода уже денег не выдают, пайка три месяца как – тоже нет, нищета конкретная, в столовке через хлеб «можно смотреть на звёзды» – то есть, очень тонко нарезается, и то, только для солдат, и солдат стараются сытно кормить, – а вот офицерам хлеб не полагается.
А у нас в этот вечер на столе из закуски была только ячневая каша, жареная с местным Сахалинским лопухом, который по вкусу грибы напоминает, немножко картошечки – все из остатков пайка, водка – самопал какой-то. И всё. Короче, поприсутствовал я на этом мероприятии, узнал, что нищета кругом, денег нет и не будет ещё не известно