Он сильно подозревал, что Боулс отправил его в Брик-стон из чистой злобы, и это подтвердила сочувственная усмешка сержанта Дэвиса, когда Ратлидж наконец вернулся в Ярд.
– Охота за тенями на повестке дня, сэр. Инспектор Мэнн в Кентербери по такому же поручению. Инспектор Эллис на пути в Чичестер. Все это от нечего делать. Неделя была спокойной.
Освободившись, Ратлидж чувствовал себя слишком усталым, чтобы идти домой, и слишком сердитым, чтобы отдыхать там. Вместо этого, несмотря на поздний час, он решил пройтись пешком, пытаясь взбодриться и осаждаемый мыслями о Хэмише, возникающими на каждом повороте.
Ратлидж наблюдал, как летний свет превращается из опалового в розовый и фиолетовый, а затем в темноту, и вот уже звезды зажигались над рекой. На улицах почти не было пешеходов и транспорта, и его шаги отдавались в голове эхом, составляя ему компанию.
Ратлиджу пришло в голову, что сегодня годовщина его возвращения в Ярд. Год назад…
Это были долгие и трудные двенадцать месяцев.
Оказавшись у подножия Вестминстерского моста, Ратлидж двинулся вдоль парапета и, опершись на локоть, стал наблюдать за темной водой, плещущейся внизу, загипнотизированный ее течением через арки.
Погрузившись в мысли, он пришел к выводу, что прошедший год в некотором отношении был подобен битве между водой и камнем. Неумолимый камень символизировал прошлое, стоящее на вечном якоре среди течения его дней, отбрасывая и разочаровывая его при каждом всплеске.
«Ты не можешь уйти в отставку, – сказал Хэмиш. – Через две недели ты окажешься в клинике, погруженным в бесполезное отчаяние».
И это была правда. Ратлидж не смог бы жить со своей неудачей.
Или с голосом в его голове. Хэмиш лежит мертвым во французской могиле. Тут не с чем спорить. Призраки не ходят. Но заставить этот голос умолкнуть было выше его сил. Работа была единственным спасением Ратлиджа, и он знал, что без нее ему оставалось бы только напиваться до бесчувствия. Тогда Хэмиш бы победил. А его собственная победа таилась в заряженном служебном револьвере. Во Франции он научился тому, что хороший солдат всегда запасается маневром для отступления.
Невольно Ратлидж слышал шаги позади – вот мужчина на костылях, женщина, спешащая в туфлях, слишком тугих для ее усталых ног, собака, уверенно бегущая к его стороне моста… Но он упустил тихие шаги того, кто незаметно крался за ним, прячась в тени.
«Внимание!» – резко произнес Хэмиш. Ратлидж, услышав предупреждение, собирался повернуться, когда что-то острое уперлось ему в спину.
– Деньги и другие ценности, – послышался приглушенный голос. – Быстрее, если хочешь жить.
Ратлидж мог бы рассмеяться. Но вместо этого он спокойно сказал:
– Я не отдам тебе часы. Они принадлежали моему отцу. Но ты можешь взять все деньги, какие найдешь у меня в карманах.
Острие ножа коснулось рубашки.
– Говорю тебе… –