«Наша героиня появилась на свет гусеницей не так давно, в пределах наступившего столетия. Она является представителем тернистого сада, который с детства был погружен в глобальный мир при помощи интернета и других информационных ресурсов. Многие говорят, что именно из-за роковой шутки эпохи и слишком больших просветов между колючками терновника, она стала именно такой. В её коммуне проживало два взрослых жука, никогда не видевшие свет за кустами, но усердно копавшиеся в своей земной работе. Естественно, в этом муравейнике проживал страшный паук. Был он таковым не столько, потому что действительно был страшен, силен и проворен, а потому что был закомплексован, мелочен и жесток. На самом деле это был даже никакой ни тарантул, а обычный паук-падальщих, паразитирующий на и без него тесной жилой площади. Выживал он исключительно на страхе жуков, которые не выгоняли его в тернистые заросли под окном. Как это и бывает с злодеями, его благодарность за комфортное существование он выражал пьяными дебошами и обильным насилием в сторону всех своих сожителей. Жуки постоянно мирились с этим, ведь вдруг что паук защитит их от внешних опасностей. Насилие и всеобщая безнаказанность порождали только большую необъяснимую жестокость.
Со временем взросления маленькая гусеница становилась всё большим объектом для нападок со стороны паука. Наверное самая трагичная часть истории в том, что жуки, будучи самыми родными существами для будущей бабочки, совершенно не реагировали на желание паука потешаться и расширять границы своего больного эго на маленькой гусенице. Начиналось все с постоянных нравоучений и медленной приватизации её как личности. Получая словесный отпор от смелой букашки, паук затаскивал её в свой темный угол и жестоко издевался над маленьким тельцем. Смотря сквозь пальцы на мления единственного ребенка, жуки боялись всеобщей огласки и мнимого осуждения со стороны жителей соседних муравейников и каждый раз отпуская своё чадо в муниципальный детский сад окутывали её закрытой одеждой, что бы воспитатели не могли разглядеть синие гематомы на крохотном тельце. Предвидя потенциальные проблемы для паука ей напоминали перед выходом за порог о том, что при любом расспросе о увиденных увечьях она должна кратко отвечать, что всего лишь ударилась, пока играла с любящим дядей пауком.
Насилие в отношении к ребенку длилось непрерывно на протяжении десяти лет, пока она не вступила в осознанный период жизни, став угрозой для свободы своему обидчику. Находясь в постоянной роли жертвы нашей маленькой гусенице не оставалось ничего кроме того, что бы не сплестись в прочный кокон, состоящий из детских травм, и закрыться там на долгие шесть лет.
Спустя этот не короткий промежуток времени, кокон стал открываться и из него стали показываться прекрасные