Кощей встал на дрожащие ноги, как штангист, поднявший рекордный вес. Слава знатным хлопкоробам, текстильщикам и швеям: «Абалаковский» рюкзак, к счастью, выдержал запредельные нагрузки! Из дверей «Пикета» Дроня не вышел, а вырвался. Те, кто проектировали и строили барак, не рассчитывали на габариты африканского слона, груженного рюкзаком с консервами.
Прерывисто дыша, широко расставив ноги, Дроня развернулся лицом к долине реки Баксан. Река блестела в такой неимоверной дали, что Дроня едва не заплакал. Больше месяца он по триста раз на день смотрел вниз, в долину. И только сейчас осознал ее гибельную глубину.
Механической походкой робота Дроня передвигался по склону. Каждый шаг требовал концентрации мысли, полной мобилизации вестибулярного аппарата и нечеловеческих усилий. Но Дроня не был бы Кощеем Бессмертным, если бы не одолел склон и умер. Через час на расстоянии голосовой связи обозначился Юра Мурадов. Юра уже достиг ближайших корявых сосенок и передвигался хитроумным способом – от дерева к дереву. Кощей, уловив выгоду такой методики, стал повторять маневры Мурадова. Когда утомленный Юра излишне долго зависал на очередной сосне, Дроня жалобно кричал:
– Юра, освободи дерево, я иду!
В долине и Юру и Дроню-Кощея встретили с сочувствием и пониманием. Помогли загрузить неподъемные рюкзаки в автобус, где тяжеловозы тут же заснули мертвым сном.
В Нальчик автобус приехал в четвертом часу ночи. Из чувства социальной справедливости товарищи довезли Дроню до самого подъезда, помогли выгрузить рюкзак из автобуса и возложить его Дроне на плечи. Дроня покачнулся, но устоял. Автобус уехал. Гордый Дроня не унизился до того, чтобы попросить ребят помочь донести рюкзак до квартиры. Жил Кощей на третьем этаже и на третий этаж восходил ровно сорок минут, отдыхая вцепившись в перила, будто бы он шел на Эверест. Перед своими дверями Дроне пришлось сесть на пол, выбраться из-под рюкзака и со вкусом отдохнуть еще минут двадцать на резиновом коврике. В открытую дверь квартиры Дроня втащил рюкзак волоком, шепотом ругая того, кто