– Не волнуйся, – сказал Юрий Данилович, отвечая скорее моим мыслям, чем на вопрос, – это всего лишь небольшой факультатив. Раз в месяц ты можешь приходить на занятие после школьных уроков. Тебе будут давать маленькие порции совершенно иных, новых знаний, никак не связанных со школьной программой. Ты занимался в каком-нибудь кружке в детстве?
Я, конечно, занимался. Пару дней ходил во Дворец пионеров на занятия резки по дереву. Затем пару недель ходил туда же, но в радиокружок. Мне он, пожалуй, нравился, но потом всё как-то не срослось. ещё два-три дня я ходил в авиакружок, но утомительное елозанье шкуркой по деталькам будущего крыла самолёта надоело мне очень быстро, поэтому и авиаконструктор из меня не вышел тоже. Я бы, наверное, соврал и умолчал о своих неудачных попытках обрести хобби на всю жизнь, но хитрый Юрий Данилович нарочно косвенно назвал меня взрослым, тем самым возвысив меня в моих собственных глазах, и я на радостях сознался.
– Да, – сказал я, – занимался, но мне не понравилось.
– Понимаю, – кивнул он, чем опять меня сильно озадачил, – но здесь другое. Думаю, тебе понравится. И потом, тебя же никто не заставляет. Приходи, послушай, посмотри. А потом решай сам: интересно тебе древнее знание или нет. И ещё…
Он покопался в карманах и вытащил маленький необычный крестик. Необычным он был по двум причинам: во-первых, вместо верхней палочки креста на нём было вытянутое ушко для продевания верёвки, а во-вторых, он был не металлический, а из камня, из такого же точно чёрного мрамора, из какого была сделана фигурка Нефертити, стоявшая перед нами на столе между чашек с остывшим чаем. Не представляю, как можно сделать такую штуку медным резцом.
– Возьми, – Юрий Данилович протянул мне крестик, – это тебе.
– Спасибо, – тихо сказал я и положил крестик на ладонь.
Камешек вовсе не был холодным, как я ожидал, напротив, он словно источал какое-то едва уловимое тепло. Я сжал его в кулаке, подержал с минуту, словно приручая, и затем опустил в кармашек на груди. А Юрий Данилович тем временем сворачивал и убирал таинственные свёртки с артефактами. Первыми исчезли в бумажном пакете магические папирусы, за ними последовала статуэтка божественной Нефертити.
– Кстати, – вдруг спросил он, – не заметил ли ты что-либо необычное, когда поднимался сюда по лестнице?
Я, признаться, уже и забыл о тех страхах, что одолевали меня по дороге в дом Виктории Альбертовны, но вопрос археолога снова вызвал неприятный холодок в позвоночнике. Я пожал плечами, стараясь скрыть свой испуг, и ответил:
– Да так, ничего особенного.
– А всё-таки? – уточнила директриса.
– Ну, – я помялся, краснея, затем выпалил на одном дыхании, – мне показалось, что в подъезде кто-то был, и я даже поднялся этажом выше, чтобы проверить, но никого не обнаружил.
– По-нят-но, – тихо проговорил Юрий Данилович по слогам и многозначительно переглянулся со своей ученицей.
– Ладно, –