Он кого-то подзывает, сидя на своем неуклюжем троне посреди Серебряной знати. Глаза у него большие и вроде бы добрые. Я-то знаю, что он гад, поэтому тщательно подобранная маска меня не одурачит. Но, полагаю, большая часть Норты не видит ничего, кроме образа юноши, вознесенного на вершины власти и из чувства долга делающего все возможное ради спасения королевства, которое оказалось на грани хаоса. Мэйвен красив. Не массивен, как Кэл, а изящно сложен – прямо статуэтка. Высокие скулы, блестящие черные волосы. Смазливый мальчик. Я слышу, как кто-то торопливо пишет, вероятно запечатлевая всё, что происходит на экране. Мы можем смотреть спокойно, сосредоточившись лишь на тех ужасах, которые Мэйвен сейчас совершит.
Он подается вперед, вытягивает руку и встает, подзывая кого-то.
– Подойди сюда, Мэра.
Камеры плавно поворачиваются, и мы видим Мэру, стоящую перед королем. Я ожидала увидеть лохмотья, но на ней пышный наряд, о котором я никогда и не мечтала. Ее тело сплошь скрыто расшитым шелком и кроваво-красными драгоценными камнями. Платье блестит, пока Мэра движется по широкому проходу в толпе Серебряных, собравшихся ради этой церемонии. Ни ошейника, ни поводка. И вновь я понимаю суть. Вновь надеюсь, что другие тоже поймут… но разве они на это способны? Они не знают Мэру так, как мы. Они не видят мрака в ее темных глазах, которые мерцают при каждом шаге. Запавших щек. Поджатых губ. Подрагивающих пальцев. Стиснутых зубов. Это замечаю я. Что видят в девочке-молнии Кэл, Килорн и ее братья?
Платье закрывает тело Мэры от шеи до лодыжек. Возможно, чтобы спрятать синяки, шрамы и полученное от короля клеймо. Это не платье, а маскарадный костюм.
Я не единственная, кто испуганно втягивает воздух, когда Мэра приближается к королю. Он берет ее за руку, и она неохотно сжимает пальцы. На долю секунды – но этого достаточно, чтобы подтвердить то, что мы и так знаем. Мэру заставили. И даже если она приняла это решение сама, альтернатива была гораздо хуже.
В воздухе веет жаром. Килорн старается бочком отойти от Кэла, не привлекая ничьего внимания, и врезается в меня. Я тоже отодвигаюсь. Никто не хочет оказаться слишком близко к огненному принцу, если у того сорвет крышу.
Мэйвену не приходится распоряжаться. Мэра знает короля и его планы достаточно хорошо, чтобы понять, чего он от нее хочет. Камера отодвигается, когда она становится справа от трона. Теперь мы видим демонстрацию огромной силы. Эванжелина Самос, невеста короля, будущая королева, духом и плотью, – с одной стороны, а девочка-молния – с другой. Серебряная и Красная.
На возвышении стоят и другие придворные, самые могучие представители Высоких домов. Имена и лица, которых я не знаю. Но, не сомневаюсь, их знают многие здесь. Генералы, дипломаты, воины, советники. Все они поклялись полностью истребить нас.
Король вновь медленно усаживается на трон, устремив глаза в камеру – на нас.
– Прежде чем я скажу что-либо еще, прежде чем начну свою речь, –