За днями шли месяцы, за ними годы, наши отношения со временем стали довольно близкими, но при этом Тигров всегда держал определённую дистанцию и не давал мне забывать о субординации. Он всегда оставался моим боссом и наставником, и моё уважение и доверие к нему было важнее прочих чувств, которые я к нему питала. А через пять лет Тигров решил отправить меня работать в Англию. Это был конец 90-х, и Тигров, предвидя, что многие богатые русские будут постепенно оседать в Лондоне, пришёл к решению, что наибольшую пользу я смогу принести, работая именно там. Он рассчитал, что это было самое удачное время для моего внедрения в высшее английское общество, чтобы заодно приглядывать и за некоторыми русскими в Лондоне. Моими объектами должны были стать и члены английского парламента, и известные европейские финансисты и бизнесмены, и русские олигархи, и многие другие полезные моей организации люди, работу с которыми могли доверить только высококлассному спецагенту.
Я никогда не забуду мой последний день накануне отъезда в Англию. Меня одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, мне не терпелось начать новую жизнь, полную событий и приключений в Лондоне, а с другой – мой отъезд означал разлуку с родными и любимыми. В тот день я явилась на нашу тренировочную базу, чтобы забрать паспорт с визой и другие документы, а главное – попрощаться с Тигровым. Он заранее поставил меня в известность о том, что наши встречи с этого момента будут довольно редкими, но тогда это ещё никак не укладывалось в моей голове. Я настолько привязалась к Тигрову, что уже плохо представляла себя без него, и всё же я шла на нашу последнюю встречу с позитивным настроем и в хорошем расположении духа.
Всё изменилось в ту же секунду, когда Тигров открыл мне дверь. Увидев его родное лицо, на котором я знала каждую морщинку, меня словно стукнуло обухом по голове, и мои глаза вмиг наполнились слезами. Тем не менее мне как-то удалось удержать над собой контроль, а Тигров и виду не подал, что заметил мое расстройство. Он с деловым видом прошёлся со мной по деталям плана действий, дал ещё кучу инструкций и, вручив мне все мои документы, сказал своим спокойным бархатистым голосом: «Ну что малыш, будем прощаться?» Вот тут, глядя ему в глаза, я наконец поняла, что дело вовсе не в Роберте Редфорде, дело было в Тигрове, в моём Тигрове. И вообще, при чём тут какой-то голливудский актёр?
Моё сердце заныло от отчаяния, мне хотелось всё бросить и никуда не уезжать, только чтобы не потерять его. Неожиданно для меня самой и совершенно непреднамеренно я вдруг прильнула к нему так близко, что почувствовала тепло его кожи. Не соображая, что делаю, я прижалась