* * *
Нелирическое отступление о том, что, и в самом деле: обещать – ещё не значит жениться.
В принципе, Даниловка могла бы выжить. Но ей край, как не повезло, когда предом выбрали Льва Пупырина, в прошлом – простого механизатора. Коренной даниловец Лёвчик Пупырин славился хозяйственной хваткой. В его капитально отстроенном коровнике всегда стояло не меньше трёх коров, да ещё больше молодняка «рогатки». В свином хлеву – не меньше десятка свиней. Не будучи и пары пядей во лбу, Лёвчик, тем не менее, экстерном ухитрился закончить кипаровский техникум на механика. Правда, по некоторым, неофициальным сведениям, это обошлось ему в немалые бабки. Но, как показало дальнейшее, такая игра стоила свеч. Существенно большей ценой, в дальнейшем, Лёвчик заочно (точнее, «заушно») «закончил» мехфак областного сельхозвуза, став дипломированным инженером.
В конце восьмидесятых колхоз имени Фрунзе возглавил сменивший Свербилова родственник какой-то районной «шишки», недавний выпускник агрофака. Парень закончил областной вуз и, после года работы агрономом третьеразрядного совхозишки, стал предом этого, хоть и не передового, но вполне зажиточного колхоза. Юлий Михайлович Вешконцев (так звали молодое руководящее дарование), получивший в Даниловке прозвище Цезарь, показал себя предом жёстким, но отходчивым. Несколько лет он рулил колхозом, пусть, и не хватая с неба звёзд, но и, в общем-то, не сползая в «калачный ряд» конченной районной нищеты. Как руководителю даниловцы ему доверяли уже потому, что, в отличие от Хрупкого, он завёл себе большое личное хозяйство – и коров, и свиней (это в Даниловке ценилось и уважалось). За время работы Цезаря, колхозники вполне привыкли к его бзикам и причудам (любил лесть и легкодоступных сельчанок, терпеть не мог тех, кто с ним не соглашался).
Именно при нём и началось восхождение Пупырина. А начиналось это так… Как-то ранним утром, пойдя доить своих коров, супруга Вешконцева обнаружила, что в их коровнике хозяйничает тракторист Пупырин – чистит навоз. На недоумённый вопрос: что происходит? – тот, широко улыбаясь и, орудуя вилами, пояснил, что он, просто, хочет помочь своему любимому председателю. Юлий к этому шагу тракториста отнёсся благосклонно, и через пару месяцев Лёвчик стал бригадиром. Потом – механиком. Ещё через полгода – главным инженером…
А в начале девяностых в колхозе всё вдруг резко переменилось. После не самой жёсткой ссоры Вешконцева с главным зоотехником Мамакиным, колхоз вдруг не на шутку залихорадило. Все вдруг стали нервными и злыми, на Юлия в район посыпались жалобы. Но, в принципе, это можно было бы считать сущей ерундой: мало ли, на кого и что пишут? Однако жалобы на Цезаря почему-то возымели своё действие. Районые власти тоже вдруг возбудились, и дали команду провести колхозное собрание для разбора претензий. И, на беду Вешконцева, оно состоялось, как-то так, резко, перейдя из отчётного, в выборное.
Сражённый происходящим Юлий был смят и деморализован. Когда началось выдвижение