– Это огонь, разведённый старухой. Она ждёт нас, – сказала Будур.
Мы прибавили шагу, однако расстояние не уменьшалось. Так шли мы очень долго. От усталости у меня ломило ноги, болела спина и живот. Мы всё шли.
Наконец, когда я была готова упасть без сил на какой-нибудь гниющий труп, огонь сам собою быстро приблизился к нам. Мы подошли к костру. За пламенем едва виднелся какой-то холмик. Мы обошли костёр и увидели лаз вниз, под землю. Немного помедлив, мы спустились туда. Лаз скоро превратился в тоннель. Первая шла Будур, за ней следовала я. В тоннеле было очень узко и сыро. Мы шли, согнувшись в три погибели. Будур держала перед собой факел, который освещал нам путь в кромешной мгле.
Скоро мы очутились в каморке, в которой горел огонь. Мы встали у края, крепко сжав руки. Жуткая обстановка. Полно мешков, каких-то тюков. Казалось, они повсюду: на полу, на потолке. От мешков исходил гадкий резкий травяной запах. Однако это лучше, чем вонь с поля. В дальнем углу у костра сидело нечто, всё в шерсти. На голове росли длинные, сбившиеся в колтун волосы.
– Мы пришли к старухе-красноглазке! – громко, чётко и подозрительно бесстрашно отчеканила Будур.
– Знаю, – нам ответил грубый голос. – К огню!
Мы подошли к огню. Моё сердце стучало так, что, казалось, можно услышать за километр.
– Садитесь.
Мы присели на корточки. К нам повернулась старуха с морщинистым лицом и красными, как кровь, глазами.
– Чего не живётся вам, девки, спокойно? – зло спросила она.
– Мы пришли за желанием, – уверенно произнесла Будур. Казалось, самообладание вернулось к ней.
– А то! Много вас таких шастало. Ты первая, – мотнула старуха волосатой грязной головой в сторону Будур. – Дай мне левую руку.
Будур протянула старухе руку. Та схватила её своей костлявой гнилой культяпкой, достала что-то из мешка, лежащего рядом с ней, и кинула в костёр. Пламя вспыхнуло и загорелось багровым цветом.
– Вот дура ты, девка. На верную смерть за другого идти? Дура! Попробуй выйти отсюда, тогда сбудется твоё желание! – старуха залилась злым смехом. – На вот, – она протянула Будур какой-то порошок из того же мешка, – съешь.
Будур, преодолевая рвотный рефлекс, съела порошок прямо из гнилых рук старухи.
– Теперь ты, – старуха кивнула в мою сторону.
Я протянула старухе левую руку. Она продела со мной всё то же, что и с Будур.
– Глупые девки. И эта туда же, – старуха уставилась на меня злыми кровавыми глазами, ухмыльнулась. Я увидела у неё во рту острые гнилые клыки. – Загадали желания? Ну, всё. А теперь попробуйте уйти! – старуха вновь залилась ужасающим смехом.
Я отдёрнула руку. Меня трясло от страха. Будур встала на ноги и подняла меня. Мы попятились к выходу. Вновь узкий сырой проход. Теперь впереди шла я, а Будур следовала за мной.
– Только не отвязывай верёвку, – повторяла Будур.
Мы шли и шли, а тоннель не кончался. Казалось, мы застряли здесь навсегда. Паника накатывала