На запад,
Как россыпь нечаянных ягод.
Однако не стоит думать, что Мурзин в рамках такой игры способен пребывать слишком долго. Корневое, поэтическое в нём всегда живёт, его тексты неизменно имеют авторский взгляд на происходящее, ненавязчивую, но вполне конкретную оценку:
Человек, уткнувшийся в экран,
Ходит-бродит как баран.
Он наводит фокус зренья,
Он стыкует века звенья
В инстаграме и фейсбуке,
Он протягивает руки
Всем, кто страждет
Избавленья
От зашоренности зренья.
Здесь экспозиционно Мурзин намечает одну из главных проблем современного мира – нарастающую энтропию, а в конце вроде бы не всерьёз предлагает решение, но это «не всерьёз» в самую точку.
Ходит утром на работу,
Не к тому,
Не к той,
Не к тем.
Пьёт запоем
Весь контент.
Фокус зрения – экран.
Лучше б пил
Портвейн, болван!
Вчитываясь в стихи Мурзина, понимаешь, что музыкальность для него важна не как нечто регулярное, а как тончайшая система пауз, как возможность наращивать смысловой темп, когда это необходимо, равно как и придерживать его. И здесь таится особое очарование, отсюда идёт живость стихотворений, отсюда возникает ощущение неподдельной искренности каждой строки.
Цифровую или аналоговую
Любовь выбирать пора!
Выстриженная наголо
Голова тычет пальцем
В экран!
Аналоги и цифры,
Как шестерёнки, катятся
Разобранных часов.
Рифму к цифре
Подбирает Матрица!
Далеко не каждый поэт решится так широко использовать лексику, появившуюся в последние годы. Для Мур-зина творческая дерзость играет не последнюю роль в его художественных устремлениях. Он смело инкорпорирует в поэзию не только слова и выражения, но и саму нынешнюю реальность, стараясь переработать её так, чтобы она стала привлекательней, потеряла враждебность человеческому «Я», приобрела новые смыслы. Из-за всего этого в стихотворениях Мурзина чувствуется особая плотность, большой поэтический контекст и подтекст. В своих эмоциях он разнообразен, доля поэтической рефлексии в нём ровно такая, какая требуется:
Как будто в печь гляжу
На тление огней,
Я не себе принадлежу,
А пене дней.
Мурзину не чуждо сострадание. Он способен ощутить чужую боль как свою, причём это боль не только людей, но и всего мироздания, всей природы:
Я гадаю не по годам,
А по кольцам, по кольцам
Спиленных тополей, тополям
Песню пою,
Покуда она поётся!
Тополя – ровесники войны,
Нескольких эпох суровых,
Росшие с пятиэтажками – вы
Обречены на забвение,
Обнесены забором.
Тополя, тополя,
Погадайте не для
Пользы, погадайте на
Совесть.
Я хочу жить в тени
До войны.
Или после,
Лишь бы длилась
Тóполя
повесть!
В этом стихотворении, конечно, тополя – это символ. Большая развёрнутая метафора, за которой боль утрат и сомнений, боль быстротечности времени, чувство сопричастности ко всем переменам на земле.
Василий Мурзин – натура наблюдательная. В его стихах не встретишь навязчивой абстракции, его разговор с бытиём всегда предметен, он насыщает ткань деталями и доказывает, что выбор его отнюдь не случаен:
За окнами вагона
Мелькают огни перрона,
За окнами вагона
Позёмка змейкой вьётся.
За окнами вагона
Года бегут.
И кто-то сойдёт,
А кто-то отстанет
За окнами вагона,
Лишь вспенив
Лесную тишь.
Вроде бы довольно затасканная тема вокзала и поезда у Мурзина обретает второе дыхание за счёт тонких смысловых поворотов и смелых, но оправданных ритмических перепадов.
Несмотря на все ритмические эксперименты, на подчёркнуто свободное дыхание и трепетное отношение к тоническому стиху,