– Фаби, подойди-ка сюда! – скомандовала она. – Думаю, тебе не скоро представится шанс увидеть что-нибудь подобное.
Хаген лежал неподвижно, вжавшись в землю. Стрелы висели в воздухе над его лицом: острия наконечников касались висков, скул, переносицы и подбородка. На самом деле точек было гораздо больше, но она решила выбрать самые важные. И по тому, как изменился его взгляд, поняла: не ошиблась.
– Стоит мне захотеть, и твоя физиономия украсится шестью неглубокими порезами, – сказала Ризель. – Сущий пустяк – заживут, даже шрамов не останется. Только вот сдается мне, ты после этого уже ни на что не будешь годен, Хаген… Локк.
– Лучше сразу убейте, – еле слышно ответил мужчина.
Дело приобретало интересный оборот: на ее жизнь покушался не кто-нибудь, а оборотень-пересмешник. Магус. Изгнанник.
– Понимаешь, Фаби, если надрезать мышцы в этих местах, он уже никогда не сможет менять обличье, – сказала она, обращаясь к спутнице. – Видишь, как высоко оборотни ценят свой дар? Превыше жизни.
– Выше мы ценим только честь, – севшим голосом проговорил Хаген. – Аматейн лишил нас всего, поэтому…
– Тише, тише, – мягко перебила Ризель, улыбаясь. – Твои слова выдают в тебе рассерженного ребенка. Ну-ка, покажи мне настоящее лицо, мальчик.
Недолго поколебавшись, оборотень закрыл глаза и глубоко вздохнул. Морщины на лбу и под глазами исчезли первыми – осталась лишь упрямая складка между бровями, кожа потемнела и натянулась. Принцесса наблюдала за трансформацией, затаив дыхание. Она не очень-то верила, что пересмешники в самом деле способны до такой степени изменять обличье. Но вот перед ней живое доказательство сухих книжных фраз…
– Восхитительно! – не сдержалась Фаби.
Ее можно было понять и простить: лицо Хагена стало совершенно другим, изменились даже форма носа и очертания скул. Оказалось, что черты этого лица резки, но красивы и что его обладатель, как и догадывалась Ризель, молод, не старше самой принцессы.
Не изменились только волосы пересмешника.
– Они такие от рождения, – сказал Хаген, видя легкую растерянность в ее взгляде.
Принцессе стоило немалых усилий взять себя в руки. Надо же, их с незадачливым убийцей что-то объединяет.
– Вот что, Хаген, – медленно проговорила она. – Капитан-император вовсе не огорчился бы, случись со мной что-то нехорошее. Это трудно объяснить, и еще труднее в это поверить, но… все не так, как кажется со стороны.
Пересмешник внимательно смотрел на нее и молчал.
– Однако если ты и впрямь хочешь ему отомстить за то, что сделали с твоим кланом, – продолжила Ризель, – то у меня есть одна идея.
– Я весь ваш, принцесса, – тихо сказал Хаген. – Только, ради Заступницы, уберите оружие. – Она выполнила просьбу, пряча улыбку, а он вдруг прибавил: – Я и не подумал, что у Белой Цапли такие острые когти…
– …Ваше высочество?
– Да, Фаби. – Взгляд принцессы был задумчивым, отрешенным. – Мы идем в наш сад. В сад, где растут