– Хорошо, – сказал он. – Думаю, мы договоримся.
Хоби открыл левый ящик стола и достал оттуда печатный бланк, который подтолкнул в сторону Стоуна.
– Я подготовил договор, – сказал он.
Стоун дотянулся со своего дивана и взял бумагу. Это было соглашение о займе в один миллион сто тысяч долларов на шесть недель под шесть процентов и стандартный договор о передаче пакета акций. Пакета, который недавно стоил миллион долларов и, возможно, будет стоить столько же в ближайшем времени. Стоун удивленно заморгал.
– Иначе никак нельзя, – заявил Хоби. – Я же говорил вам, что специализируюсь на делах, подобных вашему. А правда состоит в том, что вы больше нигде ничего не получите.
Хоби сидел в шести футах от него за своим столом, но у Стоуна вдруг возникло ощущение, будто он оказался рядом с ним на диване, его ужасное лицо находится всего в нескольких дюймах от его собственного лица, а сверкающий крюк вгрызается в его внутренности. Он кивнул, сделав едва заметное движение головой, и стал искать в пиджаке свою толстую перьевую ручку «Монблан». Затем наклонился и поставил в двух местах свою подпись, ощущая под бумагой холодную стеклянную поверхность кофейного столика. Хоби не сводил с него глаз.
– Полагаю, вы хотите, чтобы деньги поступили на ваш операционный счет? – спросил он. – Чтобы их не видели другие банки?
Стоун кивнул словно в забытьи.
– Это было бы очень хорошо, – сказал он.
Хоби сделал у себя пометку.
– Они поступят на ваш счет через час.
– Спасибо, – сказал Стоун, чувствуя, что так будет правильно.
– Вот теперь я действительно рискую, – заметил Хоби. – Шесть недель, и никаких реальных гарантий. Очень неприятное чувство.
– Проблем не будет, – сказал Стоун, глядя в пол.
Хоби кивнул:
– Уверен, что не будет.
Он наклонился вперед и нажал на кнопку интеркома, которая находилась перед ним. Стоун услышал, как в приемной едва слышно прозвучал сигнал.
– Досье Стоуна, пожалуйста, – сказал Хоби в микрофон.
На мгновение воцарилась тишина, затем дверь открылась, и к столу Хоби подошел секретарь. Он наклонился и положил перед Хоби тонкую зеленую папку, которую держал в руках. После этого вышел и тихо прикрыл за собой дверь. Хоби при помощи крюка подтолкнул папку к краю стола.
– Посмотрите, – предложил он.
Стоун взял папку, открыл ее и увидел фотографии. Несколько больших черно-белых фотографий, восемь на десять дюймов, на глянцевой бумаге. На первом снимке, явно сделанном из машины, стоявшей в конце его подъездной дороги, был изображен его дом. На втором, снятом при помощи длиннофокусного объектива, – его жена Мэрилин в саду. На третьем – Мэрилин, выходящая из салона красоты, в котором регулярно бывала. Зернистая картинка, длиннофокусный объектив. Явно из какого-то укрытия, тайно. На четвертой фотографии – крупным планом номер ее «БМВ».
На пятом снимке тоже Мэрилин,