громким. Обстругав опахало. Снова вперед. Огромные комнаты нескончаемо сменяли друг друга. Выстрели ядовитых дротиков, обрушивающиеся балки поросшие гвоздями… Нет ни малейшего намека. Палка уперлась в препятствия, убор деревянного поводыря сопровождался лязганьем металла, чем остальные десяток дверей были обделены. Массивная дверь полтора метра в вышину, звенящие кольца крепились в пасти змей; непонятные символы покрытые влажным велюром, однозначно создавали общую композицию. Ширина вполне удовлетворяет стандарты двустворчатых дверей (врат?).Запах мяты с корицей вытеснял и вонь маскировки Квентина, и устойчивый феромон запустения стоящий в попадающихся нам комнатах, влекший своей похожестью с моим – домашним. Настолько сильный аромат незамедлительно вызвал реакцию организма: вяжа рот, головокружения, звуковые галлюцинации детского голоса. Опираясь на Квентина, мы покинули источник дурного самочувствия, изначально будучи нейтральный и усилившийся в считанные секунды. Квентин определенно знал план строения, потому другого объяснения нашей проходимости без столкновений не напрашивалось. Окреп я быстро, доходя к коморке без помощи. Зайдя, плотно затворились. Ощупью определив размер, уселся в одни из углов. Квентин съехал вниз подпирая спиной дверь. Чисто рефлекторно поджал колени возложив на них руки.
– Насмотрелся? Пора включить рассудительность: топать пешком к городу. – Проговорил, решивший поближе приманить его к выходу, оглушить шокером и дотащить к началу дикой природы, оставляя на временный сохран;«пора заканчивать этот цирк». – Вынос той двери, равняется пятью килограммами С4,приблизительно.
– Точно в яблочко, Брайтон. С чем я тебя поздравляю.
За многозначительной репликой последовали действия: приподнявшись, нащупал нужный мраморный кубик (неравномерно проступая – дальше, вдавление – стена напоминала базальтовые столбы; подобное расположения предотвращает рост бактерий; углы – привычная условность),поддел ножом, вынул;«камера хранения», обшитая конденсаторами, источала блеклый зеленый люминесцентный свет исходивший от туристических палок. Надломив и потрусив, разбросала повсюду. Вынул сумку, два переделанных дистантных шокера, подкрепив вынутое в том же количестве: шапочкой плетеной из проводов и присоединяющуюся к ней двумя резиновыми трубками, прошитым нитками металлического цвета, бандану-цилиндр.
Недоумения нарастало с каждой вынутой вещью. Он заранее подготовился, ничего мне не сказав. Потребность пустить ток в его тело переросла в вполне обоснованное желания. Поднявшись, покосился на дурящего старика . Поравнявшись, сказал:
– Понимаю: без объяснений никак. Что же, ты сам увяза…
– Ни с того начинаешь. В старости совсем пальцы перестали слушаться, сами снимают предохранитель… ненароком выстрелю.
– И сами лезут под юбку заведующей архива. Шучу, шучу. А, впрочем, –