– Лучше не надо, – ответил Питер, выпрямляясь, – ЭмДжей меня со свету сживет, если узнает, что я заинтересовался женщинами помоложе. Слушай, если не получится раньше, увидимся осенью, когда начнутся занятия, лады? – Он помахал ребенку. – Пока, красотка.
– Агук, – ответила та, пока Питер закрывал за собой дверь.
Спустя некоторое время он переоделся в паучий костюм и забрался в вентиляционную систему научного комплекса. Пока Паучок незаметно передвигался от одного места к другому, проверяя, остались ли все воздуховоды на тех местах, где он их запомнил, ему хватало времени подумать о самых разных вещах. О том, что уже очень давно стоит позвонить тете Мэй, что он снова забыл купить стиральный порошок и о куче других вещей. Но ни одна из них не могла отвлечь его от маленького свинцового контейнера, прикрепленного паутиной к его поясу. Кожа под ним зудела.
Он, разумеется, знал: содержимое контейнера не могло быть в ответе за этот зуд. Он прочный, целый, а радиоактивность его содержимого – довольно низкая. И все же Питеру казалось, будто у него там все чешется.
Очень медленно день превратился в вечер. Аудитории начали пустеть и запираться на ключ, огни принялись гаснуть, а люди – выбираться на ужин. Подумав, что вид снаружи, пожалуй, полезнее вида изнутри, Человек-Паук, выбрался из вентиляционной системы и вернулся в главное здание, в крошечный чуланчик, откуда открывался вид на научный комплекс. Если поднять створку его грязного окна до самого верха, то он как раз сможет протиснуться внутрь. Внутри его нельзя заметить. И он ждал там, пока тени росли и сгущались в сумерки…
…а затем внутри него что-то екнуло, очень слабо, всего один раз – ощущение приближающейся опасности.
«Химикат выветрился, – радостно подумал Человек-Паук, и его пульс участился, – паучье чутье возвращается». Он ликовал, пусть даже это легкое покалывание возвещало появление проблем.
С улицы донесся слабый, но сразу узнаваемый гул очень маленьких и навороченных реактивных двигателей.
«Он даже не стал дожидаться, когда окончательно стемнеет, – подумал Паучок, – нетерпеливый болван».
Паук наклонился вперед, наблюдая за тем, как реактивный глайдер с возвышающейся на нем зловещей фигурой Хобгоблина приземляется во дворе. Злодей стоял спиной к Человеку-Пауку.
– Шоу начинается, – пробормотал Паучок себе под нос.
«А это будет интересно», – подумал он. Хотя в стенах кафедры ядерной физики имелись окна, их было очень мало и все они были крошечными. Большая часть света попадала в помещение через стеклянную черепицу. Хобби же это, судя по всему, вообще не волновало. Он подвел глайдер к дальнему концу здания, где хранилось наименее важное оборудование, и просто швырнул во внешнюю стену тыквенную бомбу.
Мощный взрыв сотряс здание, часть задней стены рухнула.