– Не твое собачье дело, лошара долбаный! Чё, надеешься на моей родне отыграться? – свирепо зашипел рябой.
– По себе судишь? – Лев коротко рассмеялся. – Я на женщин, детей и стариков руку не поднимаю. Я другое хотел сказать. Ты говоришь, замочил больше десятка человек. Ну и чего ты этим достиг? На бабки, которые отнял у убитых, кутил в кабаках? Шлюх снимал? И это все, ради чего ты жил? Хочешь сказать, у тебя красивая жизнь? Фуфло это дешевое, а не жизнь. Семьи у тебя, я так понял, не было и нет. Ты ж даже не знаешь, помянет ли тебя хоть кто-то добрым словом… У тебя друзья есть? Не подельники, не кореша, а настоящие друзья? Нету… А вот мой друг Стас, будь уверен, сейчас делает все возможное, чтобы я остался жив. Ну а уж если ты меня убьешь, то поверь на слово: пожалеешь, что на свет появился. Так что грош цена всему тому понту, который ты тут раздуваешь. Хреново твое дело, Колян!
– Заткнись! – истерически взвизгнул рябой. – Хорош проповеди читать! Ты мне действуешь на нервы. Еще одно слово, и тебе – звиздец!
Гуров вдруг явственно увидел, что рябой отчаянно струсил и всеми силами старается сохранить хоть какой-то кураж. И причины того были яснее ясного. Те, кого бандит со своими подручными убивал до этого, скорее всего, были предельно деморализованы и до последней минуты своей безжалостно оборванной жизни униженно молили о пощаде. А «московский фраерок» и его друг неожиданно явили непонятную твердость духа. Это страшило.
«Быки» тоже заметно поскучнели. Оказываясь вне поля зрения главаря, они обменивались быстрыми, многозначительными взглядами, как бы о чем-то сговариваясь. Было похоже на то, что своим шакальим нутром они вдруг почуяли реальную опасность, исходящую от этого непонятного пленника, и начали подумывать – а не дать ли тягу, пока не поздно?
Медленно тянулись минуты… «Быки» угрюмо бродили по квартире, шарили в холодильнике, что-то пили, не чокаясь, как на поминках, чем-то с громким чавканьем закусывали. Нервно кривя и морща лицо, рябой продолжал расхаживать взад-вперед. Взяв со стола визитку Гурова и еще раз пробежав ее глазами, он неожиданно хлопнул себя по лбу.
– Постой, постой!.. – В его совиных, желтых глазах загорелся недобрый огонек. – Ты тут значишься как Андрей. А твой корефан назвал тебя Левой. Это что же, ты фраерок с двойным дном? Слушай, так ты же легавый! Точно! Как пить дать – легавый! Колись, падло, если не хочешь, чтобы с тебя сейчас же заживо сняли шкуру!
– Прекрати истерику! – Лев выглядел совершенно спокойным. – Тебя интересует, почему так? Потому что я родился в начале августа, по знаку Зодиака – Лев. Вот друзья меня и зовут Львом в своем кругу.
– Кому ты уши трешь, мусор! Шкуру свою спасаешь?! – Рябой снова выхватил нож. – Ну, говори, падла, кто и зачем тебя сюда заслал? Считаю до трех. Если ты, сука, будешь отбрехиваться, я тебе выколю глаз. Потом – другой… Ну?! Один, два…
Неожиданно