Если бы мы не боялись холода, смерти от голода и жажды, у нас не было бы ни одежды, ни архитектуры, ни пашен, ни систем орошения, ни хранилищ для продуктов, ни коллекторов с питьевой водой – короче говоря, у нас не было бы цивилизации и культуры.
Но это еще не все. Решающую роль в магии часто играет страх. Но если уметь правильно с ним обращаться, он может наделить нас мощной силой. Поэтому в магии Средневековья действовал принцип «посвящения ужасом». Посвящаемый, после неких психических испытаний, например чтения зловещих заклинаний при полной луне или в полночь (то есть в самый опасный, нечистый полуночный час) в склепе, должен принести кровавую жертву, представить себя «власти тьмы» и т. д. Шаманизм и каула-тантра имеют очень похожие практики. Кроме того, страх – это базовая энергия для вызывания демонов. Без страха и ужаса, как правило, невозможно зримо вызвать демонов, они, в какой-то мере, «питаются» именно такой энергией мага.
На этом этапе мы не можем подробно осветить сложнейшую тему магии демонов, она подробнее освещена в другой нашей книге. Один аспект хотелось бы затронуть, как имеющий большое значение для сексуальности и магии секса.
Вместо того чтобы сдерживать свои страхи и неврозы, подавлять их и тем более искоренять, маг договаривается с ними, проецируя их в образе демонов и заключая с ними знаменитую «сделку с дьяволом». Это своего рода череда «взаимных уступок». Мы сохраняем страхам (в олицетворенной форме демонов) жизнь, а они оказывают ответную услугу, предоставляя магическую силу, необходимую для совершения магических операций.
Этот момент очень важен. Если мы будем рассматривать страх как мощнейшую движущую полезную силу, у нас не будет необходимости расходовать такой же по мощности объем энергии на его устранение. Другими словами, чтобы практиковать магию секса необязательно становиться «стерильными» людьми, полностью избавленными от страхов. Важно только, как для магии секса, так и для магии в целом, с беспощадной откровенностью признать свои страхи и комплексы.
Если магия и освобождает, то это свобода надындивидуальная, свобода отдельного человека как «оптимальный набор возможностей выбора и решений», а не заданная норма, которая обесценивает человека до обезличенной психической единицы и пытается загнать его в новую клетку обязательств.
Здесь в качестве примера можно упомянуть «обязательство спонтанного поведения» в некоторых видах групповой терапии, которая часто приводит к возникновению устроенных немного иначе и, с точки