В середине 1860-х годов Чернышевский становится одним из вдохновителей и руководителей подпольной революционной организации «Земля и воля». Правительство давно следит за его действиями и нетерпеливо ищет подходящего повода для ареста. В начале июля 1862 года на границе был задержан Павел Ветошников, который вёз в Россию корреспонденцию от А. И. Герцена из Лондона. В одном из писем Герцена охранка прочла: «Мы готовы издавать “Современник” здесь с Чернышевским» (издание журнала было тогда приостановлено правительством). Эти неосторожные слова Герцена и явились поводом для ареста Чернышевского. 7 июля 1862 года он был взят под следствие и заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости.
Творческая история романа «Что делать?»
Началось двухлетнее следствие; кроме связи с «лондонскими пропагандистами» Чернышевского обвиняли в авторстве революционной прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Здесь, в одиночной камере Алексеевского равелина, в течение четырех месяцев он напряжённо работает над романом «Что делать?» (начат 4 декабря 1862 и закончен 14 апреля 1863 года).
Что побудило критика и публициста Чернышевского обратиться к беллетристике? Существовало мнение, что это связано с экстремальными условиями, в которых он оказался: литературная форма была избрана как удобный способ зашифровки прямого публицистического слова. Отсюда делался вывод об эстетической неполноценности романа.
Однако факты подтверждают обратное. Чернышевский брался за перо беллетриста ещё в Саратове. Заветная мечта написать роман теплилась и в Петербурге. Но журнальная работа втягивала Чернышевского в напряжённую общественную борьбу, требовала прямого и отточенного публицистического слова. Теперь ситуация изменилась. В условиях изоляции, в одиночке Петропавловской крепости он получил возможность реализовать давно задуманный и уже выношенный замысел. Отсюда – необычайно короткий срок, который потребовался для его осуществления.
Жанровое своеобразие романа
Конечно, роман «Что делать?» – произведение не совсем обычное. К нему неприложимы те мерки, какие применяются к оценке прозы Тургенева, Толстого или Достоевского. Перед нами философско-утопический роман, созданный по законам этого жанра. Мысль о жизни здесь преобладает над непосредственным изображением её. Роман рассчитан не на чувственную, образную, а на рациональную, рассудочную способность читателя. Не восхищаться, а думать серьёзно и сосредоточенно – вот к чему приглашает читателя Чернышевский.
Как просветитель, он полагается на действенную, преобразующую мир силу рационального мышления. Сказывается и семинарское образование с его верой в божественную природу слова. Расчёт Чернышевского оправдался: русская демократия приняла