Пытаюсь припомнить, доводилось ли мне уже видеть такую Ирен?
Кажется, нет, не доводилось. Сколько мы знакомы? Месяца два. По нашей жизни уже прилично. Но такой свою девушку я еще не видел – ее плющит сама ситуация, когда ты движешься в неизвестное.
Она меня немного отвлекла, разглядывая на ходу моих Близнецов, и я упустил момент приближения к лифтам, пока не оказался прямо в ожидающей толпе.
В огромном пространстве зала многолюдно, и это успокаивает, потому что мы привыкли к людскому муравейнику и с трудом переносим кратковременные приступы одиночества.
Разнородная масса «вечерников» заполнила все. Эта масса колышется как вода в затоне. Категория студентов, которым нечего делать по вечерам, вот они и шляются по мраморным залам Главного здания, не замечая его красот. Кроме того, они всячески отвлекают преподавателей от нормальной личной жизни, занимаясь занудством и задавая глупые вопросы. Эта бродячая бесформенная масса раздражает, и более ничего.
Они еще умудряются учиться и получать знания.
По сравнению с ними так называемые «заочники» – просто ходячие прелести. Они сродни «мертвым душам», только лишь появляются чаще. И досаждают они меньше, но и знаний получают не так много, как должен получать специалист своего дела.
…Лифты здесь большие, скоростные, их сразу много, но движутся они по-разному. Часть доставляют людей примерно до 15-го уровня, с пересадками, а часть без пересадок сразу на самый верх – этажа до 22-го.
Наконец, мы смогли уместиться в одном из таких скоростных лифтов.
Перед тем как зайти со мной в кабину, Ирен сильно сжимает мне руку, в то же время, не отрывая взгляда от закрытых пока створок дверей. Что это с ней? Смотрю на нее, улыбаюсь, хотя сам немножко встревожен этим ее нервным рукопожатием…
В лифте Ирен улыбается, но улыбкой напряженной. Для нее это – прогулка в неизвестное. Ей бы и в голову не пришло затеять такое мероприятие, как она выразилась. Она не представляет реальной цели прогулки, ну и хорошо, я не стал ей ничего объяснять.
Да и что я мог сказать, когда сам не знаю, что мы там увидим, и как сложится ситуация? Пусть уж будет по мере возможности спокойна и беззаботна. И я постараюсь быть таким же. Я уверенно веду свою любимую, так сказать, по старым тропам. Но в одном я точно уверен – это не смертельный риск, и потому моя совесть чиста.
Она неотрывно смотрит мне в глаза, как будто боясь даже на миг глянуть в сторону.
В лифте все молчат. Кто-то слушает кассетный плеер. Мы с Ирен почти не обращаем ни на кого внимания, так как стоим рядом, и нас уже начинает бодрить адреналиновый выброс в кровь. Тесно так, что все прелести тела Ирен оказываются прижатыми к моему телу. Она, понимая это, улыбается глазами. Мне так хорошо, что я стараюсь изо всех сил, чтобы тоже не начать улыбаться во весь рот. Мне начинает казаться, что мы едем очень уж долго, и что стены лифта