Не успел он подняться по гранитным ступеням лестницы к лифту, как услышал из коридора звонкий голосочек старшей оперуполномоченной убойного отдела капитана милиции Ларисы Бобковой.
– Петр Петрович, – воскликнула она, – подождите, пожалуйста!
Петрович прошел по инерции несколько шагов, потом остановился и обернулся. Девушка стремглав подбежала к нему и выпалила:
– Ужасное убийство на Тверской, погибла большая семья и четверо милиционеров! Я вам не могла дозвониться по сотовому.
– У моего сотового батареи сели, – оправдался полковник. – Я его дома оставил. Хотел зайти в кабинет за вторым.
– Петр Петрович, миленький, мне приказали вам сообщить…
Полковник поморщился, осмотрел с ног до головы немного взвинченную Бобкову и махнул рукой:
– Ладно, поехали, – он двинулся на улицу, а капитан поспешила за ним на высоких неустойчивых скользких шпильках.
Они подошли к служебной черной «Волге», уселись в салон и захлопнули дверцы.
– Привет, Михалыч, – поздоровался шеф с водителем.
– Здравия желаю, Петр Петрович.
– Куда надо ехать, – обратился Семенов к Ларисе, – на Тверскую?
– Да, – кивнула она.
– Давай, Михалыч, в центр.
Водитель завел мотор, переключил скорость и тронулся с места. Машина проехала по территории МУРа до ворот, выехала на улицу и под синей мигалкой и с сиреной помчалась на Тверскую.
– Там такое случилось, – запричитала впечатлительная Лариса, – такое…
– Ты там была? – хихикнул Семенов.
– Нет, но туда все начальники умчались, и Берестов и его замы.
– Запомни, девочка, одну вещь, – нравоучительным тоном начал шеф, – пока своими глазами не увидишь что-либо, не суди об этом ни в коей мере. Для одних это ужас, а для других может быть обыденный пустяк.
Лариса замолкла, надула губки и отвернулась. Она считала себя опытным инспектором уголовного розыска, и ей не нравились подобные наставления полковника Семенова. Но, будучи его подчиненной, младшей по званию и просто женщиной, ей приходилось время от времени терпеть излишнее внимание полковника. А в общем она была дисциплинированной помощницей, прилежной, схватывающей на лету ученицей и подающей большие надежды оперативницей. На Семенова она богу молилась, «в рот ему смотрела» и о другом начальнике даже не мечтала. Она была почти влюблена в него, как в прекрасного руководителя.
Как только «Волга» выехала на Тверскую, полковник сразу заметил большое скопление милицейских машин у углового дома, напротив Мэрии.
– Туда, – сказал он, и Михалыч кивнул в ответ.
Машина подъехала к огораживающей крыльцо