Изабель рассказывала, что ей нравится работать в большом доме и мистер Харкорт заботится о ней. Она не возражает, когда он иногда приходит в ее спальню. Ей это даже приятно. Она соблюдает осторожность, предохраняется, призналась Изабель. И хотя она вынуждена по воскресеньям каяться в этом грехе на исповеди в церкви, она принимает противозачаточные пилюли, чтобы случайно не забеременеть.
Расслабленно лежа на кровати, Мария подумала о том, что, может, стоит одеться и отправиться к Изабель. Она расскажет лучшей подруге о том, что с ней происходит, о тестах, которые она прошла, о встречах с доктором Джеймсом. Однако уже слишком поздно, да и Мигель скоро вернется с работы.
По крайней мере, она надеялась, что он скоро придет. Может, стоить посмотреть в гостиной телевизор. Она уже было потянулась за пультом, но передумала. Сегодня она слишком устала. Вернувшись от доктора Джеймса, она работала в огороде, и от жары утомилась быстрее обычного. Час уже поздний, и ей хочется спать.
Мария легла, опустила голову на подушку и натянула простыню до подбородка. Теперь, когда она знает, что с ней происходит, ей понятно, почему сон не сразу приходит к ней. Мария закрыла глаза и попыталась уснуть, но минута шла за минутой, а сна не было ни в одном глазу.
Тогда она начала вслушиваться в тишину, надеясь услышать шаги Мигеля на ступеньках крыльца. Прошло еще какое-то время. Она почувствовала, как тяжелеют веки, и медленно прогрузилась в сон.
Ее разбудил холод, ледяной холод, пробиравший до костей. Несмотря на поздний час, ночь была душной и жаркой. Отчего же так холодно в спальне? Отчего ее бьет озноб? Она потянулась за желтым одеялом, что лежало свернутым в ногах кровати. Пальцы впились в толстую шерстяную ткань. И в этот момент она, впервые за ночь, услышала звуки… зловещие стоны и рыдания, скрип и скрежет. Казалось, кто-то ходит по половицам гостиной комнаты. А затем ее накрыла волна знакомого запаха, сладкий и дурманящий аромат роз. С каждой секундой он делался сильнее, воздух начал сгущаться. Дышать стало труднее. Приторный запах проникал в ноздри, от него саднило и першило в горле.
Мария тяжело сглотнула и села в постели, опасаясь делать резкие движения. Она бросила взгляд в изножье кровати, и все ее тело тотчас напряглось. Там виднелось нечто непонятное, некий неясный, полупрозрачный образ, смутные очертания человеческой фигуры.
Если ты не уедешь отсюда, они отнимут твоего ребенка и убьют его.
Мария всхлипнула. Dios mio! По коже пробежали мурашки, руки задрожали. Пальцы, сжимавшие одеяло, побелели.
Они отнимут твоего ребенка. Они убьют его, если ты не уедешь отсюда.
Мария закрыла глаза, но призрак никуда не исчез, он как будто застыл на месте – ребенок, лет восьми-девяти, он парил над полом в изножье кровати. Судя по голосу, это была девочка, хотя Мария не могла сказать с уверенностью.
Это лишь наваждение, – сказала она себе