– Доктор Сэм Чеппл, – ответила Алиса. – У него офис в Четсвуде.
– Прекрасно. Не волнуйтесь. После серьезной травмы головы небольшое замешательство – это совершенно нормально. – Врач сочувственно улыбнулась и вышла.
Алиса проводила ее глазами, а потом снова задрала майку и принялась разглядывать живот. Мало того что он опал – по нему сверху вниз шли серебристые полосы растяжек. Она с испугом провела по ним пальцами. Неужели это ее живот?
Кесарево, сказала врач… Если только она не ошиблась. Может быть, никакое это не кесарево, может, самый обычный шов. Какой-то…
Но если она была права, получалось, что некий врач – ее гинеколог Чеппл? – разрезал скальпелем ее кожу, вынул из ее чрева окровавленного орущего ребенка, а она этого совсем не помнила.
Неужели удар головой выбил из ее памяти такое значительное событие? Не чересчур ли это?
Она вспомнила, как, бывало, они с Ником усаживались смотреть кино, где-то на середине она засыпала и валилась головой ему на колени. Она терпеть этого не могла, потому что просыпалась потом с открытым ртом и видела, как герои, которые в самом начале просто не выносили друг друга, теперь, как голубки, стоят под одним зонтом у Эйфелевой башни.
– У тебя был ребенок, – неуверенно обратилась она сама к себе. – Помнишь?
Абсурд! Она вовсе не собиралась хлопать себя по лбу и восклицать: «Ну конечно! У меня был ребенок, да, да! Странно, что я об этом не помню!»
Неужели она забыла, как ребенок рос, шевелился, пинал ножками у нее в животе? Если действительно он у нее был, значит они с Ником ходили на занятия для будущих родителей. Значит, она покупала себе одежду для беременных. Значит, они покрасили детскую. Значит, они ездили покупать коляску, кроватку, пеленки, ходунки, пеленальный столик.
Значит, ребенок-то был.
Она села, обхватив руками живот.
Где же он был? Кто смотрел за ним? Кто кормил?
На этот раз все было гораздо значительнее, чем обычная промашка, про которую говорили: «Алиса, ну что вы!» Это было просто огромно. И это пугало.
Боже ты мой, куда подевался Ник? Когда он появится, она обязательно поворчит на него. Пусть оправдывается сколько хочет.
Зеленоглазая сестра вернулась и спросила:
– Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, хорошо, – машинально ответила Алиса.
– Вы помните, почему здесь оказались и что с вами случилось?
Эти настойчивые расспросы, видимо, имели целью оценить ее психическое состояние. Алису так и подмывало завопить: «Да, да, я с ума схожу!» – но не хотелось причинять неудобства сестре. Такие фортели всех пугают.
– Скажите, пожалуйста, а какой сейчас год? – обратилась она с вопросом вместо этого.
Она произнесла это очень быстро, чтобы врач в очках не успела войти и застукать ее за попыткой втихаря проверить факты.
– Две тысячи восьмой.
– Точно две тысячи восьмой?
– Совершенно