Переступая за порог новой квартиры, я вошла в новый жизненный этап.
– Не сравнить с нашим земным домом, – рассказывала я потом Кеше. – Квартира – совсем другое дело, конечно. Но она в целом просторная, это хорошо. Только дизайнер интерьера – фанат стиля двухтысячных, такая безвкусица!
– А у нас в общаге хорошо, – ответил он. – Намного лучше, чем моя земная каморка с ободранными полами. Тут все чисто, все новое такое… И места для двоих в комнате предостаточно!
Мне тогда стало немного стыдно перед ним – нашла, на что жаловаться…
Как и задумала на корабле, я поступила на экофак Заринского института имени Менделеева. Пришлось документы подать втайне от родителей. Они, конечно, были не рады, но в общем-то, быстро смирились. Я б даже сказала, забили.
А я ни дня не жалела, что так поступила. Мне было интересно изучать экосистемы разных планет! Я завела здесь друзей. Мы с Кешей попали в одну группу, подружились с девочкой Ирой, и везде ходили втроем. У нее были красивые черные косички и большие карие глаза, мы с ней обе были среднего роста и примерно одной комплекции. Такие девочки-среднячки. Чем, кажется, выделялись среди высоких одногруппниц, одетых по последней моде. Даже Ваня учился в параллельной группе. Мы не особо общались, но во мне еще теплились надежды на его счет, и я нет-нет да пыталась завести разговор. Сами понимаете, не особо-то клеилось, так как я теряла рядом с ним не только голову, но и способность нормально дышать. А это не очень-то хорошо сказывалось на моей речи.
Все шло в целом замечательно, пока моя фамилия не оказалась на первых полосах голографических газет и вверху ленты всех новостей. Нет, я не была выдающейся студенткой, а вот мой папа был выдающимся… Даже не знаю, как его назвать.
«Генерал Бура́нов губит Зарю».
«Буранов убивает нашу планету».
«Благодаря Буранову Зарю ждет судьба Земли 1».
Ну, и так далее.
В одно утро я увидела в институте столько презрительных взглядов, сколько никогда прежде. Даже преподаватели стали избегать меня спрашивать. А кто делал это, буквально выплевывал мою фамилию. «Буранова» стало страшнейшим ругательным словом.
– Пап, это что такое? – спросила я по приходе домой.
– Моя работа, – сухо ответил он.
– Извини, но… Разве твоя работа – вырубка лесов?
– Моя работа – строить военную базу, – сурово отрапортовал отец.
– Зачем на Заре новые базы? Ты против кого собрался воевать?!
– Мы должны быть готовы к нападению.
– Но никто на нас не собирается нападать! – восклицала я.
Конец