Часть I
Свалка
Разведданные
Глава 1, в которой мы знакомимся с врагом, а также разбираемся с первой свалкой, попавшейся нам на пути, – свалкой фактов, фактоидов и домыслов о мусоре
Что мы всегда знали о мусоре наверняка? Он бесполезен, уродлив и, как правило, вонюч. Видимо, поэтому мы и проворонили его возвышение, как Гэндальф – возвращение Саурона. Люди веками считали, что мусор растворяется в небытие, стоит лишь вышвырнуть его за пределы дома, а тот в это время не спеша собирал войско. Пока прогресс и капитализм порождали все новые товары из новых материалов, хлам окончательно взял человечество в кольцо. Наша легкомысленная брезгливость послужила отходам идеальным средством маскировки. В итоге о враге у ворот мы знаем удивительно мало. Человек всегда находил занятия увлекательнее копания в мусорных баках. Он смешивал овощи в оливье, сочинял симфонии, строил ракеты и синтезировал пластик, не замечая, как его помойная куча превращается в серьезную проблему. Над которой мы теперь разводим руками в недоумении.
Бо́льшая часть того, что я знаю про мусор как обыватель, – это не факты, а фактоиды. Куски информации, выдающие себя за истину. Например: «Ученые нашли ген рака легких». Фактоиды возникают ради яркого и понятного заголовка СМИ, по прихоти пиарщиков или из-за манипуляций политиков. А мы пугаем ими друг друга в курилках и ресторанах, когда больше не о чем поболтать. Философ Тимоти Мортон пишет о них так: «Фактоид – это факт, о котором нам что-то известно, то есть мы знаем, что он был определенным образом покрашен и надушен, что он должен выглядеть и крякать, как факт. ‹…› Кажется, что он нам кричит: “Смотри, я факт. Ты меня игнорировать не можешь. Я взял и свалился тебе на голову”»[1]. При этом фактоиды необязательно врут. Чаще всего они просто летают сами по себе, оторвавшись от контекста, как листья от дерева.
Редкое зеленое СМИ не подсовывало своим читателям тревожный заголовок о сроках разложения пластика. Например, такой: «Пластиковый пакет пролежит на свалке 500 лет». Или такой: «Если бы Шекспир ходил в Starbucks, его стаканчик из-под латте был бы все еще с нами». Кто-то почему-то отпускает пластику 450 земных лет, кто-то – для пущего ужаса или из осторожности – обещает целую 1000. В реальности никто не знает, сколько на самом деле разлагается пластик. Массовое производство товаров широкого потребления из пластмасс началось в 1957 г., так что человек, который в естественной среде увидит саморазложившийся пакет, родится еще не скоро. Попытаться выяснить, за сколько лет этот материал полностью распадется, можно с помощью экспериментов с ультрафиолетовым излучением: под его воздействием полимерные цепи полиэтилена постепенно становятся хрупкими. Ученые из Океанографического института Вудс-Хоул смогли разложить полистирол в лабораторных условиях