– Хам, хам, хам! В коробе косточки везут!
Мачеха бежит со скалкой:
– Врешь, – говорит, – скажи: барыню везут!
А собачка все свое:
– Хам, хам, хам! В коробе косточки гремят!
Приехал муж, тут-то жена взвыла! (Аф., 102).
Баба-яга является в сказке бесстрастной вершительницей судьбы, испытывая силу и слабость человека. Смысл повествования прост: на жизненном пути доброта помогает обрести помощников и преодолеть все испытания, а злоба и жадность губят. Поздние записи сказок о Бабе-яге потеряли глубокий притчевый смысл. Образ отвратительной и свирепой ведьмы, колдуньи вытеснил память о мудрой колодейнице, следящей за солнечным коло (древнерусским календарём). Однако в северорусской сказке «Царь девица» она носит имя «старуха», «стара-матера женщина» (старица), хранит память о древнейших поверьях и обрядах, её жилище высится не на «курьих ножках», а «на турьей ножке, на веретенной пятке» и поворачивается сама собой, посолонь – вслед за солнцем, луной и звёздным небосводом. В этом святилище неба его служительница прядёт людские жизни: «шелков кудель точит и через грядку (брусок) просни (нити) мечет», «глазами гусей в поле пасёт» (следит за своими посланцами – вестниками судеб), «а носом в печи поварует» (готовит огненное варево – поддерживает негасимое пламя родовой жизни).[47]
Царевна-лягушка
В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь с царицею. У него было три сына – все молодые, холостые, удальцы такие, что ни в сказке сказать, ни пером написать. Младшего звали Иван-царевич. Говорит им царь таково слово:
– Дети мои милые, возьмите себе по стрелке, натяните тугие луки и пустите в разные стороны. На чей двор стрела упадёт, там и сватайтесь.
Пустил стрелу старший брат – упала она на боярский двор, прямо против девичья терема. Пустил средний брат – полетела стрела к купцу на двор и оказалась у красного крыльца, а на том крыльце стояла душа-девица, дочь купеческая. Пустил младший брат – попала стрела в грязное болото, и подхватила её лягуша-квакуша. Говорит Иван-царевич:
– Как мне за себя квакушу взять? Квакуша неровня мне!
– Бери! – отвечает ему царь. – Знать, судьба твоя такова.
Вот поженились царевичи: старший на боярышне, средний на купеческой дочери, а Иван-царевич на лягуше-квакуше. Призывает их царь и приказывает:
– Чтобы жёны ваши испекли мне к завтрему по мягкому белому хлебу.
Воротился Иван-царевич в свои палаты невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
– Ква-ква, Иван-царевич! Почто так кручинен стал? – спрашивает его лягуша. – Аль услышал от отца своего слово неприятное?
– Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка приказал тебе к завтрему изготовить мягкий белый хлеб.
– Не тужи, царевич! Ложись-ка спать-почивать. Утро вечера мудренее!
Уложила царевича спать, сбросила с себя лягушечью кожу – и обернулась душой-девицей, Василисой Премудрою. Вышла на красное крыльцо и закричала громким голосом:
– Мамки-няньки!