– Зачем вообще нужны эти запросы наркологу и психиатру? – рассуждал Сергей, которому все эти походы с запросами казались нудной обязанностью. – Достаточно просто спросить у обвиняемого – стоит он на учете или нет, ну или просто позвонить в диспансер.
– И как ты приложишь ответ из диспансера? – ехидно поинтересовалась Сима.
– В виде телефонограммы, – быстро нашелся Сергей. – Напишу, что звонил в регистратуру, где мне сообщили, что обвиняемый, например, Мелентьев Игорь Владимирович, 1987 года рождения, на учете не состоит. Я такую телефонограмму в деле Мелентьева у Виталия Анатольевича видел.
– Я тоже видела, – согласилась Сима, – а теперь это дело Николаю Валериановичу передали, а он запрос к наркологу и психиатру сделал. Я позавчера еще у наркологов заметила. Знаешь, Сергей, если Николай Валерианович так сделал, значит запросы нужны, и телефонограммой не обойдешься.
В регистратуре диспансера дежурная сестра, хорошо знавшая ребят, сразу же выдала им пачку документов. Серафима быстро просмотрела все бланки, привычно проверяя наличие печати диспансера и стандартного ответа: «На динамическом учете не состоит». Просмотрев всю пачку, девушка удивленно подняла глаза.
– Извините, – обратилась она к сестре, – но одного запроса не хватает, на Мелентьева Игоря Владимировича, 1987 года рождения.
– Его там нет. Мелентьев стоит у нас на учете, – спокойный голос сестры поразил ребят как удар грома. – Вас просил зайти его лечащий врач, Валерий Васильевич, он принимает в седьмом кабинете.
Пораженные ребята поспешили в кабинет. Валерий Васильевич, худощавый немолодой мужчина в очках, с окладистой седой бородой, был совсем не похож на страшного психиатра из триллеров про психбольницы. Мягко поздоровавшись с ребятами, он вежливо поинтересовался, что натворил его пациент.
– Он обвиняется…, – начал Сергей, но в этот момент Серафима ткнула его в бок и парень замолчал.
– Мы точно не знаем, – серьезно сказала девушка, – мы – всего лишь помощники следователя, и пришли с запросами. Я могу только сказать, что он обвиняется в совершении преступления, подробности знает следователь, подписавший запрос.
– Хорошо, – покладисто согласился психиатр и, сделав вид, что он ничего не заметил, протянул Серафиме листок. – Пожалуйста, вот ответ на ваш запрос.
Вместо привычного бланка запроса ребята получили справку, заполненную непонятным «медицинским» почерком. Все, что они смогли разобрать – это данные обвиняемого и слова: «состоит на учете с диагнозом», а дальше сплошные каракули. Психиатр пристально наблюдал за их мучениями, спрятав улыбку в окладистой бороде. Серафима хотела попросить расшифровать содержание справки, но, заметив улыбку и легкий прищур глаз, насторожилась. В ее сознании, как наяву, прозвучал голос психиатра: «Вы – всего лишь помощники и такие подробности вам