Г-н Блум вновь стал самим собой и не почувствовал боли, когда услышал о смерти председателя Клуба гигиенистов. Тот простудился после утренней ванны. Вода была на полградуса горячее, чем требуется. Клуб гигиенистов устроил пышные похороны, и в соответствии с клубными принципами в крышке гроба с целью вентиляции были сделаны 8 небольших отверстий.
Эта история – правда. Только я забыл поставить эпиграф: «Никогда не избавляйся от своих дурных привычек!».
Юсеф Чельгрен
Юсеф Чельгрен (Kjellgren) (родился 13.11.1907 в местечке Мёркё провинции Сёдерманланд, умер 8.4.1948 в Стокгольме), шведский писатель. Со 2-й половины 20-х гг. печатался в рабочих газетах. С 1928 года член шведского отделения «Кларте». Уже в первом сборнике стихов Чельгрена «Свет маяка» (1931) звучат социальные мотивы. В сборнике стихов «Запад» (1933), сборнике рассказов «Пробоина на ватерлинии» (1936), пьесе «Неизвестный шведский солдат» (1938) Чельгрен осуждал фашизм. В путевых заметках «По Европе без гроша в кармане» (1930), сборнике стихов и очерков «На берегах Темзы» (1937) звучит тема интернациональной солидарности рабочих. В жанре «романа о коллективе» написаны «Люди и мост» (1935), трилогия «Смарагд» (1939), «Золотая цепь» (1940) и «Мужская дружба» (1947). В первом из них Чельгрен в духе социалистического реализма показал жизнь рабочего класса, создал образ коммуниста. Автор книг для детей. Во многих сочинениях Чельгрена заметны черты экспрессионизма.
Птицы на борту
На баке1 и выше, у брашпиля2, раздавался медленный и нерешительный стук отбивающих ржавчину кирок, точно невеселый призыв к этой скучной однообразной работе. Из Атлантики несло мелкий дождь, который обволакивал судно серой мглой, словно сотканной из мировой печали. Мы все промокли до нитки, а Эрик так дрожал от холода, что выбивал зубами дробь. Относительно укрывшись от ветра за шканечным трапом3, я и несколько других матросов решили торопливо свернуть сигареты и сделать несколько согревающих горло затяжек, пока вахтенный штурман на мостике не заметил нашего исчезновения. Губы Эрика окружала неприятная синева, а глаза светились странным лихорадочным блеском. Джонни стоял, повернувшись спиной к ветру и моросящему ледяному дождю. Он надвинул кепку на свои покрасневшие уши и глубоко засунул руки в карманы куртки. Джонни серьезно смотрел на Эрика, и в голосе его не было его обычного холодного безразличия, когда он сказал:
– Тебе бы лучше всего пойти и поваляться несколько дней в кубрике, Эрка. Если глаза мне не изменяют, дело идет к тому, что ты окончательно простудишься!
Эрик безразлично пожал покатыми плечами и отрицательно мотнул своей маленькой птичьей головой:
– Нет, со мной ничего страшного. Вот выйдем из этого мокрого ада, немного согреемся, и все будет хорошо. Со мной и раньше так бывало!
К Джонни