Ну, началось. Невинно спросила:
– Зачем?
– Ну как… – он сглотнул. – В Элладе юных гетер отдавали на обучение опытным лесбиянкам. Для развития чувственности. Среднестатистический мужчина не понимает всей тонкости женских настроек. Мужской оргазм прост и незатейлив, это всё одно, что сравнить битьё в бубен с игрой на арфе.
Очевидно, себя Кулик причислял к некой сексуальной элите. К рыцарскому ордену умелых и неотразимых Дионисов и Приапов, способных даровать высшее наслаждение парой ловких тычков своего волшебного фаллоса. Мне стало жаль кинопродюссершу – симулировать божественный оргазм, а после додрачивать себя, пока он моется в душе. Хотя, может, у неё есть кто-то на стороне – тоже какие-то студентики или практиканты со студии.
Кулик дотянулся до коньяка, сделал большой глоток из бутылки. Протянул мне. Я отпила, стараясь не касаться губами горлышка. Вкуса не ощутила, Коньяк был пресный, как вода комнатной температуры.
– Когда вы сидите передо мной в аудитории, я не могу отказать себе в фантазии и вообразить каждую из вас – вот так… – он вытер мокрые губы ладонью, – как ты сейчас…
Кулик забрал бутылку, отхлебнул.
– Руднева, кстати, которая за тобой… – ещё глоток, – знаешь, какими глазами она на тебя смотрит? Я бы на твоём месте непременно с ней…
– С Рудневой?
– Да! – он азартно закивал. – Чудесная девка! Настоящая валькирия – боже! Какой круп, господи! А какие ляжки! Брунгильда!
Его «свистулька» приподняла розовый клювик и выглянула из мотка пегих волос. Неужели снова полезет?
– Вот если бы её сюда заманить – представляешь?
Без энтузиазма я пожала плечом.
– Алкоголь, немного кокаина. Музыка атмосферная, нью-эйдж типа или «Сигур Рос»… – его лицо выглядело неопрятно, борода, бабьи губы красные. – Да-да, я думал про это, думал, если грамотно организовать, то очень даже может сработать! Очень!
До меня дошло, что он здорово пьян. Ливень продолжал хлестать с какой-то инфернальной яростью. Мне стало жутко до мурашек, как это бывает в скверном сне.
– Она ж, Брунгильда, будет себя ощущать в безопасности, понимаешь, я же вроде как с тобой, самки никогда не опасаются самца, если он с другой самкой.
В саду полыхнуло белым, тут же шарахнул гром. Я вздрогнула и оглянулась, в большом окне отражалась комната, рога на стене, два голых тела на фоне дивана. Кулик схватил меня за шею – зло и больно.
– Какая же ты дура, Злобина! Ты сама не понимаешь своей власти! Я ж видел, у Брунгильды глаза василиска – сапфиры, алчущие лакомств, когда на тебя глядит – сладострастные, похотливые глаза! Ты ж нецелованная мышка, тайный персик, монашья целка – вот ты кто! Маленькая чертовка – да! С тебя сериал снимать надо из жизни древней Эллады про греческую рабыню с мальчишеской грудью, про танцовщицу на канате или финикийскую гетеру!
Он зарычал и звонко хлопнул в ладони. Из сада ответила могучая канонада. Он усмехнулся и одобрительно кивнул.
– Пиши,