Когда Кенан закончил, я отказался от предложения выпить еще кофе, попросив стакан содовой.
– У меня есть несколько вопросов, – сказал я.
– Давайте.
– Что вы сделали с телом?
Братья переглянулись, и Питер жестом предложил Кенану ответить. Тот глубоко вздохнул и сказал:
– Есть у меня двоюродный брат. Он ветеринар, владеет больницей для животных на… Впрочем, не важно где. В одном старом районе. Я ему позвонил и сказал, что мне нужно по личным делам попасть к нему в клинику.
– Когда это было?
– Позвонил я ему в пятницу во второй половине дня, вечером получил от него ключи, и мы туда поехали. У него там агрегат, ну, его можно назвать печью. В нем сжигают домашних животных, которых клиенты приносят на усыпление. Мы взяли… э-э… мы взяли…
– Спокойно, малыш, спокойно.
Кенан нетерпеливо потряс головой.
– Да все со мной в порядке, я просто слов подобрать не могу. Как бы это сказать? Мы взяли куски… куски Франсин и кремировали.
– Вы освободили их от упаковки?
– Нет, зачем? Лента и пластик сгорели вместе со всем остальным.
– Но вы уверены, что это была именно она?
– Да. Да, мы немного развернули, и этого было достаточно, чтобы… э… чтобы убедиться.
– Я должен был у вас спросить.
– Понимаю.
– Короче, трупа нет, так?
Кенан кивнул.
– Только пепел. Пепел и кусочки костей, вот и все. Если вы думаете, что в результате кремации остается лишь горстка пепла, то ошибаетесь. Для измельчения кусочков костей в этой штуке есть специальное приспособление, ведь после самой печки остаются довольно приличные фрагменты. – Кенан поднял голову и посмотрел мне в глаза. – Когда я учился в школе, по вечерам работал у Лу. Черт, я не собирался называть его имени. Ну и черт с ним, какая разница? Отец хотел, чтобы я стал врачом, и полагал, что это послужит неплохой практикой. Не знаю, так ли это, но оборудование мне знакомо.
– А ваш двоюродный брат знает, для чего вам понадобилась его клиника?
– Люди знают только то, что хотят знать. Уж конечно, он догадывается, что я не поперся туда ночью, чтобы сделать себе прививку от бешенства. Мы проторчали там всю ночь. Печь маленькая, для животных, поэтому нам пришлось загружать ее в несколько приемов и охлаждать в промежутке. Господи, я даже думать об этом не могу.
– Мне очень жаль.
– Вы тут ни при чем. Знает ли Лу, что я воспользовался печью? Думаю, знает. Ему прекрасно известно, чем я занимаюсь. Так что он скорее всего решил, что я ухлопал конкурента и таким образом избавился от улик. Люди смотрят всякое дерьмо по ящику и считают, что так оно и есть в жизни.
– И он не возражал.
– Так